"Судьбоносная перестройка" ЕС

Ницца - место для принятия судьбоносных решений.
Фото из журнала <<Шпигель>>

В Ницце 7-9 декабря пройдет встреча глав государств и правительств Европейского союза. Ей придается судьбоносное значение - во всяком случае, не меньшее, чем в свое время саммитам, принимавшим решения о единой валюте или общей внешней и оборонной политике. Сейчас участники форума на благословенном Лазурном берегу поставили перед собой честолюбивую задачу войти в ХХI век и третье тысячелетие с готовой реформой сообщества. Ницца призвана открыть зеленый свет на ее пути.

Необходимость глубокой перестройки миропорядка ЕС, сложившегося за минувшие десятилетия, официально обосновывают его предстоящим расширением на восток и юг континента. В конечном итоге вместо 15, как сейчас, в этом элитарном клубе окажется 30 государств. Но есть и другие факторы, диктующие перелицовку организации, хотя на них предпочитают не акцентировать внимание. Дают себя также знать происшедшие перемены в положении и самосознании участников. Например, объединенная Германия едва ли не по всем параметрам превратилась в наиболее крупную и мощную державу союза. В отличие от недавнего прошлого она отрыто и более категорично настаивает на учете своих национальных интересов. В этих условиях Франции, всегда связывавшей не только с НАТО, но и с ЕС задачу "сдерживания" Германии, приходится особенно следить, чтобы не возникло немецкого перевеса. В свою очередь, "повзрослевшая" экономически и политически Испания считает, что она тоже не лыком шита и хотела бы признания в качестве члена ведущей группы в ЕС. Премьер Хосе Мария Аснар накануне Ниццы заявляет: "Испания относится к крупным странам союза и намерена играть в нем соответствующую роль".

Задуманная реформа - объективно чрезвычайно трудное мероприятие, осложняемое и престижными моментами. Во-первых, она затрагивает ряд коренных устоев организации. Во-вторых, чревата для многих членов ЕС, особенно малых государств, прочерками в их суверенном статусе. До настоящего времени каждый член ЕС, опираясь на принцип единогласия, мог заблокировать не устраивающее его решение. С намечаемым введением принципа простого большинства ситуация кардинально изменится к выгоде ядра наиболее крупных держав союза. В-третьих, планируемое численное разбухание ЕС требует серьезной реорганизации сложившейся управленческой структуры, включая состав брюссельской Комиссии, новое размежевание европейских и национальных компетенций и т. д.

Как пояснил на днях председатель Комиссии ЕС Романо Проди, "различные страны хотят сохранить свое право вето в одном или даже нескольких вопросах". Иначе говоря, они бояться быть "заголосованы". Очень активен Лондон, стремящийся максимально ограничить число вопросов, подлежащих решению большинством голосов. Экономически наиболее могущественная Германия готова отдать "большинству" все вопросы торговой политики, но сохранить за собой решения о допуске в страну иммигрантов. Других волнуют подходы в налоговой политике, которые они не хотели бы целиком оставлять на усмотрение партнеров. Ряд стран обеспокоен тем, что с расширением сообщества и введением принципа большинства они лишаться возможности влиять на распределение в свою пользу крупных дотаций из многомиллиардного структурного фонда.

Совершенно очевидно, при таком разнобое интересов реформа, подлежащая рассмотрению в Ницце, может представлять собой только некую сумму компромиссов. На их поиск были направлены очень большие усилия. Прежде всего на этой ниве была задействована дипломатия Франции, председательствующей в завершающемся полугодии в ЕС. Теоретически это давало ей возможность придать реформе французский знаменатель и тем самым укрепить свои позиции и престиж в рамках обновляемого союза. Однако подобные надежды столкнулись с подходами Берлина.

Валуном преткновения стал в первую очередь вопрос о распределении голосов в Совете сообщества при переходе к решениям на основе большинства. Сейчас за Францией и Германией числится по 10 голосов. Однако теперь Германия, козыряя своим 82-миллионным населением, претендует в реформируемом Евросоюзе на 33 голоса. Франция же, имеющая 59 миллионов жителей, должна (наряду с Великобританией и Италией) при применении народонаселенческого лекала удовлетвориться 30 голосами. Жак Ширак по этому поводу заявил: "Я против расстыковки Франции и Германии".

К неудовольствию французов немцы настаивают и на том, чтобы вместо единогласия простым большинством решались бы также вопросы внешней и оборонной политики Евросоюза, кадровые и многие другие дела. Правда, чтобы обезопасить самих себя, Берлин ратует за вариант, преподносимый как компромисс, при котором важнейшие решения, одобренные большинством голосов, обретали бы силу, если высказавшиеся за него страны представляют одновременно большинство населения сообщества.

Часть этих тем называют "амстердамским наследством", имея в виду, что они уже обсуждались летом 1997 года на встрече лидеров стран ЕС. Достичь согласия по ним тогда не удалось, что и послужило причиной переноса принятия решения на будущее. Германская сторона настаивает также на рассмотрении в Ницце того, куда и как следует двигаться Евросоюзу после предстоящего саммита.

На все про все первоначально отводилось два дня. Но чем ближе становился четверг, тем чаще раздавались голоса, в том числе и со стороны Франции, председательствующей в ЕС, призывающие лидеров стран союза быть готовыми к тому, что ради его будущего им придется пожертвовать и выходными. Вообще же практически все без исключения наблюдатели подчеркивали, что с каждым днем заметно нарастает нервозность в европейских столицах. Некоторые политики, однако, предпочитают квалифицировать ее, как это сделал, к примеру, министр иностранных дел Франции Юбер Ведрин, как вещь абсолютно нормальную в преддверии событий, своим значением для будущего Европы и мира сравнимых с предстоящим саммитом ЕС. Президент Франции, как страны, председательствующей в Евросоюзе, накануне встречи в Ницце побывал в целом ряде европейских столиц, чтобы попытаться прояснить позиции отдельных стран ЕС и по возможности снизить вероятность неудачи саммита, которую многие оценивают как весьма возможную. Насколько это Жаку Шираку удалось, покажут, естественно, итоги встречи, но ниоткуда, пожалуй, за исключением разве что Лондона, не раздалось после его визитов заверений в полной уверенности в успехе саммита в Ницце.

Самым сложным для Ширака был скорее всего его визит в Вену. И не только потому, что именно под председательством Франции ЕС вводил санкции против Австрии из-за победы партии Йорга Хайдера на выборах. В стране заметно увеличивается количество сторонников выхода Австрии из ЕС. Не в последнюю очередь из-за аграрной политики союза, которую иначе как "войной" против австрийских крестьян не называют. К тому же министр иностранных дел Австрии Бенита Ферреро-Вальднер однозначно заявила, что ее страна в любом случае будет настаивать на том, чтобы каждый член ЕС имел, как и прежде, собственного представителя в Еврокомиссии, и от этого принципа ни в коем случае отказываться не предполагает.

Как сказано выше, Берлин уверен, что принятие решений квалифицированным большинством требует перераспределения количества голосов, закрепленных за членами ЕС, в соответствии с численностью населения.

Как заявил бундесканцлер Шредер в интервью "Шпигелю", он согласился бы с предложением, чтобы Великобритания, Франция и Италия имели бы по 30 голосов, Германия - 33, а Испания с ее 39 млн. населения - 29, что было бы крайне выгодно для вступающей в ЕС Польши, имеющей такую же численность населения.

Берлин твердо выступает за то, чтобы принцип квалифицированного большинства при голосовании пришел на смену главенствующему до сих пор принципу единогласия. Для многих очевиден прогресс, который может быть достигнут при этом. Ведь принятие решений по более чем сотне проблем в настоящий момент отложено только из-за того, что какой-то один-единственный член ЕС наложил на них свое вето. Германия предлагает распространить принцип квалифицированного большинства на голосование по таким важным вопросам, как внешняя политика и политика в области безопасности, а также внутренняя и правовая политика.

Германию, по словам Шредера, вполне устроило бы и голосование по методу "двойного большинства", когда в первом туре оно проводится по принципу "одно государство - один голос", а во втором принимается во внимание численность населения голосовавших. Если результаты совпадают - решение принимается.

Но есть нюансы позиции Франции, исключающей возможность ситуации, когда Париж обладал бы меньшим количеством голосов, чем Берлин. В ходе полемики Ширак пускает в ход все, вплоть до исторических аргументов: "У нас с Германией было много войн, в которых погибли много людей до тех пор, пока Де Голль и Аденауэр смогли преодолеть это и заключить договор на основе равноправия". Именно в равноправии видит президент Франции основу для "укрепления мира и демократии в Европе". А во французской прессе появились утверждения, что Гельмут Коль в Маастрихте заверял участников саммита в том, что он не претендует на большее, чем Франция, количество голосов.

Для Франции распределение голосов - явно вопрос престижа. Взять хотя бы одно заявление Ширака, что не следует забывать о том, что она все-таки ядерная держава. Лично же для Ширака заключение практически любого компромисса с Германией означает сдать лишний козырь премьер-министру Жоспену - социалисту, который явно намерен сменить его, неоголлиста, на посту президента.

Берлин упрямо настаивает на том, что вопрос о перераспределении голосов не является чисто германо-французской проблемой. Бельгия, к примеру, со своими десятью миллионами населения имеет столько же голосов, сколько Нидерланды с шестнадцатью - пять.

Последняя перед Ниццей попытка договориться - предпринятая в конце прошлой недели встреча французского президента и германского канцлера в Ганновере - к сдвигу не привела. По общему признанию, ситуация перед дискуссиями в Ницце остается острой. В берлинском центре власти на всякий случай оговариваются, что успех там "не гарантирован".

Тем не менее, пожалуй, нет оснований заведомо ставить крест на открывающемся сегодня саммите. Богатый опыт ЕС напоминает, что кризисы никогда не подрывали его фундаментов, а даже самые, казалось бы, непримиримые противоречия эти государства научились преодолевать (другой вопрос - раньше или позже?) компромиссными конструкциями. Удастся ли на сей раз главам государств и правительств ЕС развязать многочисленные узлы, скрученные не только Парижем и Берлином и требующие необычайной готовности к согласию, покажут вскоре итоги переговоров в Ницце. Пока же очевидно, что их участникам предстоят на зимнем Лазурном берегу весьма жаркие дни и бессонные ночи.