Виталий Третьяков
Президент Мальты Гвидо де Марко в своем кабинете дает интервью главному редактору <<НГ>>
Фото НГ-фото.
- БОЛЬШОЕ спасибо, Ваше Превосходительство, за то, что вы приняли наше предложение дать интервью "Независимой газете". Прежде всего я хочу попросить вас в главных чертах рассказать об основных направлениях внутренней и внешней политики Мальты. К сожалению, в России не очень хорошо знают вашу страну - сегодняшнюю Мальту.
- На заре нового века основные направления политики правительства Мальты основаны прежде всего на мире и процветании для мальтийского народа. Мы должны гарантировать высокий уровень жизни для мальтийского народа, равно как и высокий уровень услуг в социальной сфере и высокий уровень здравоохранения. Как вы знаете, медицинское обслуживание и лечение на Мальте бесплатное. Мы хотим гарантировать, чтобы уровень образования был таким высоким, каким его мы в состоянии сделать. Образование на Мальте - совершенно бесплатное, начиная от посещения детского сада и заканчивая получением ученой степени в университете. Студенты наших университетов получают хорошую стипендию. Очень важной для нас является политика полной занятости, и все правительства Мальты ставили цель - поддерживать уровень безработицы на как можно более низком уровне. В настоящее время уровень безработицы на Мальте - 4,5%, что, по международным меркам, считается очень низким показателем. Что касается внешней политики правительства Мальты, нашей целью является - мирно сосуществовать с нашими соседями в полном соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций. Мальта является очень активным членом ООН. Мы полагаем, что сущность политики ООН состоит в обеспечении надлежащей защиты стран, больших и маленьких, но, в частности, маленьких стран, какой является наша страна. Мальта - маленькая страна, имеющая, как известно, большое стратегическое значение. Конкретно сегодня политика нашего правительства состоит в том, что для вступления в Европейский союз необходимо согласие на это мальтийского народа, выраженное на референдуме. Мы проводим очень активную средиземноморскую политику. Я недавно был приглашен в Словению и выступал там на совещании ОБСЕ при участии средиземноморских партнеров. Вы знаете, что недавно мы отметили 25-ю годовщину Общеевропейского совещания по безопасности и сотрудничеству, на котором, в частности, была поддержана инициатива Мальты, состоявшая в том, что безопасность Европы и безопасность Средиземноморья взаимозависимы. Вот в общих чертах то, в чем состоят цели и направления политики правительства и народа Мальты.
- Что касается вступления Мальты в Европейский союз, когда это должно произойти? Какие конкретные преимущества ждет Мальта от этого шага?
- Увеличение числа членов Европейского союза произойдет, когда это решение примет сам Европейский союз. Это - не одностороннее решение. Это должно быть решением двух сторон. Во-первых, Европейский союз должен принять решение, когда расширяться. Во-вторых, вступать будут те страны, которые будут соответствовать всем необходимым условиям для такого вступления. В-третьих, должна быть политическая воля мальтийского народа, который на референдуме выскажет свое мнение: вступать или не вступать в Европейский союз.
- Господин президент, вы уже упомянули проблемы Средиземноморья. У меня в этой связи два вопроса. Во-первых, относительно нейтрального статуса Мальты, который очень ценят другие страны. Но ведь, с одной стороны, этот нейтральный статус в принципе устарел. Нельзя быть в современном мире нейтральным или неприсоединившимся. С другой стороны, некоторые утверждают, что в движении неприсоединения, когда-то мощном, сейчас тоже кризис. Каковы перспективы этого славно знаменитого мальтийского нейтралитета?
- Я думаю, нам надо начать с неприсоединения. Неприсоединения сегодня действительно не существует. Почему? Потому, что неприсоединение родилось тогда, когда было два мощных блока, и целью движения неприсоединения было не примыкать ни к одному блоку, ни к НАТО, ни к Варшавскому Договору, не присоединиться ни к одной сверхдержаве. Я помню переговоры с президентом Мубараком по этой проблеме. Он согласился с моей точкой зрения. Вопрос состоял в том: быть неприсоединившимся по отношению к кому, по отношению к чему? Таким образом, концепция неприсоединения исторически себя изжила. Я думаю, что само название сохраняется из исторических соображений. Движение неприсоединения сегодня должно рассматриваться как голос развивающихся стран. Нейтралитет - это уже другая, отличная концепция. Нейтралитет - это концепция права, закона, то есть это юридическая концепция, неприсоединение - это концепция политики. Нейтралитет, что очевидно, является концепцией международного права, существующей с учетом изменений, происходящих в современном мире. Даже внутри самого Европейского союза Австрия нейтральна, Швеция нейтральна, Финляндия нейтральна, Ирландия нейтральна. Таким образом, в рамках этой концепции, внутри самого Европейского союза такая юридически узаконенная политика нейтралитета может все еще иметь свое значение. И в рамках этой политики Мальта также является нейтральным государством. Нейтральным в соответствии с международным правом.
- Вернемся к средиземноморским проблемам. Мне говорили, что вы по крайней мере один раз сказали публично, что не хотели бы видеть данный регион, только как Pax Americana, но хотели бы, чтобы это был Pax Mediterranea. Что вы в это понятие вкладываете? Что вообще для вас Средиземноморье: линия конфронтации или линия взаимодействия двух цивилизаций, исламской и христианской?
- Я сразу хочу разделить две вещи: что бы я хотел, чтобы было, и то, что есть на сегодняшний день. Сегодня регион разделен. В лучшем случае есть хорошие отношения между двумя сторонами, в худшем - существуют различные трудности в этих отношениях. Все взаимоотношения здесь развивались по вертикали: Север - Юг. Я думаю, что теперь эти взаимоотношения должны развиваться в ином контексте, нужно понять, что Средиземноморье имеет свою самобытность или, я бы сказал, что эта самобытность стала развиваться в последнее время. Среди средиземноморских стран существуют (и этого они всегда хотели добиться) общие интересы, общие заботы и общее наследие. И я считаю, что среди средиземноморских стран, мы, мальтийцы, - европейцы, мы принадлежим к Европе. Арабские страны принадлежат к арабскому миру, страны Среднего Востока принадлежат своему региону. Но есть Средиземное море, которое нас всех объединяет. Я думаю, что мы можем быть и европейскими, и средиземноморскими. Северная Африка может относится к Африке, но все же быть средиземноморской. И то же самое относится к Среднему Востоку. Этот регион может относится к Западной Азии, но в то же время принадлежать к Средиземноморью. Таким образом, моя точка зрения состоит в том, что Средиземноморье должно перестать быть разделенным регионом. И если это единство станет реальностью, то тогда, я полагаю, может сложиться ситуация, при которой средиземноморские государства осознают тот факт, что они принадлежат к единому целому. И чем скорее это произойдет, тем лучше будет для самого Средиземноморья.
- А поведение и роль главной на сегодня средиземноморской державы - Соединенных Штатов Америки - все-таки имеет значение?
- Соединенные Штаты играют свою роль во всех регионах мира, от Ванкувера до Владивостока, кстати, и как член ОБСЕ. Являясь сверхдержавой, США имеют свои интересы во всем мире. Таким образом, существование такой роли нельзя игнорировать. Впрочем, у каждого может быть интерес, чтобы игнорировать роль США. Но, с другой стороны, существуют проблемы, относящиеся к самим странам, и если они не уделят своим проблемам достаточное внимание, то тогда будет возникать какой-то вакуум, который заполнят другие.
- Это очень разумный подход. У Мальты специфические отношения с тремя странами: Великобританией, Италией и Ливией. Я хотел, чтобы вы немного рассказали об этом, особенно относительно Ливии. Я хочу, чтобы наши читатели представляли, что вас связывает, каковы здесь ваши приоритеты?
- С Италией мы поддерживаем наиболее длительные отношения. От Италии нас отделяют лишь шестьдесят миль. На нашу культуру Италия оказала очень сильное влияние, на наше "европейство" Италия оказала также огромное влияние. Таким образом, Италия - не только наш сосед. Эта страна оказала глубокое влияние на нашу культуру, на нашу архитектуру, на наш менталитет. Много мальтийских имен и фамилий имеют итальянское происхождение. Этническое происхождение у мальтийского населения очень близко к итальянскому.
Что касается Великобритании, то мы отмечаем двухсотлетие близких связей Мальты с этой страной. Это могла быть и Россия. Три великие личности того времени оспаривали право владеть Мальтой: Наполеон, Нельсон и император Павел. Все трое, наверное, имели свое видение того, что такое Средиземноморье. Но в любом случае это означало, что кто бы ни был на Мальте, он должен контролировать Средиземноморье. Наполеон однажды сказал британскому послу: "Я предпочитаю видеть британцев скорее на Монмартре, чем на Мальте". К сожалению, для Наполеона, он увидел британцев как на Монмартре, так и на Мальте.
Император Павел хотел использовать возможности Мальтийского ордена и стать его Великим Магистром. Когда мне посчастливилось посетить Эрмитаж в Санкт-Петербурге, я видел мальтийский тронный зал, где император Павел уже принял решение, будучи Великим Магистром ордена, осуществлять контроль над деятельностью ордена, который, очевидно, должен был заниматься Мальтой как предполагаемой частью Российской империи. Я полагаю, что благодаря Мальте Россия намеревалась закрепиться в Средиземноморском регионе.
Ну, а третьим был Нельсон. Он прибыл сюда от имени короля и добился, что Мальта стала полноправной частью Британской империи. Так у нас сложились очень хорошие отношения с Великобританией. Как вы знаете, я только что вернулся на Мальту после официального визита в Великобританию, который подчеркнул не только очень хорошие отношения между Мальтой и Соединенным Королевством, но и показал, что у нас очень много общих интересов, которые будут нас объединять и в будущем.
Что касается Ливии, то это сравнительно новое приобретение в наших отношениях с другими государствами. Это наш южный сосед. Когда Мальта стала независимым государством, наш тогдашний премьер-министр посетил Ливию. Я думаю, что это был его второй визит за рубеж в качестве премьер-министра независимой Мальты. Это было сделано для того, чтобы подчеркнуть, что Мальта также смотрит на Юг. Наша политика дружбы с Ливией претворялась в жизнь всеми последующими правительствами Мальты.
Я надеюсь, что дал вам какое-то обоснование наших отношений с вышеупомянутыми государствами.
- Да, спасибо. Ну, а что же тогда вы можете сказать о взаимоотношениях с Россией? На каком сейчас они уровне?
- Я убежден, и посол вашей страны это знает, что нужно высоко оценивать роль и место России не только в истории, но и роль и место России в будущем. Россия, протянувшаяся от границы с Польшей до Владивостока, - крупнейшая страна в мире по территории. Даже после отделения бывших союзных республик от Советского Союза Россия остается самым большим территориальным массивом в мире. В России живет народ богатый не только своими традициями и культурой. Этот народ после долгих страданий и мучений осознал, что настоящее и будущее России - в могущественном государстве, которое может жить только в условиях демократии и мира. Чем сильнее демократия в России, тем сильнее будет роль России в международных делах. Россия также является страной очень богатой полезными ископаемыми. Многим еще только предстоит осознать, насколько богата Россия своими природными ресурсами. Те, кто смотрят только на трудности, существующие в настоящее время в России, не понимают ни будущего, ни реальности. Мы рассматриваем Россию как страну очень близкую к Средиземноморью. Было бы большой ошибкой не принимать это во внимание. Поэтому, я полагаю, что взаимоотношения между Мальтой, маленькой страной, имеющей стратегическое положение, и Россией, великой страной, должны быть гораздо прочнее, чем сейчас. Они должны быть свободны от конфронтации вчерашнего мира и должны быть наполнены большим содержанием взаимных интересов, в том числе и в области международной политики завтрашнего дня.
Тем более что, как я уже сказал, у России - великое прошлое, но, с моей точки зрения, у нее большое будущее.
- Но нынешний уровень отношений и контактов, насколько я находясь здесь, на Мальте, смог выяснить, меньше, чем был при Советском Союзе. Вас удовлетворяет это?
- Я не знаю, ниже он или выше, или на том же уровне. Моя точка зрения состоит в том, что мы должны дать оценку тому, что эти отношения и контакты значат сегодня и каково их место в будущем. Я знаю, что мы пережили довольно неприятные эпизоды наших деловых отношений, особенно касающихся экспорта и импорта. Но думаю, что было бы большой ошибкой позволить этим незначительным грехам омрачить наши политические связи, которые, как я считаю, выходят на более высокий уровень. А экономические отношения, равно как отношения и в других сферах, будут, несомненно, расширяться в ближайшие годы. Таким образом, я думаю, что наши настоящие взаимоотношения могут быть значительно улучшены, и я уверен, что будущее будет нам в этом благоприятствовать.
Наше новое познание России позволяет строить новые отношения. Мой личный опыт последних десяти лет показывает, что мы устойчиво, стабильно и постоянно улучшаем наши отношения.
- Сегодня в международных отношениях вообще и в российской внешней политике, в частности, персональные контакты очень много значат. Значится в ваших планах посещение России? Может быть, президент Путин, хотя я об этом до сих пор не слышал, посетит Мальту? Есть ли тут какие-то цели, намеченные МИДами двух стран?
- Я думаю, что это было бы очень положительным фактом, если бы президент Путин посетил Мальту. Перед нашей сегодняшней встречей я читал о поездке президента Путина в Париж, которая показывает то внимание вашего президента, которое он уделяет европейским делам и Европейскому союзу. Это является убедительным показателем европейской ориентации политики президента Путина. В этом контексте визит на Мальту президента Путина можно было бы только приветствовать. Это было бы еще одним вкладом в создание тех взаимоотношений, о которых вы меня до этого спрашивали.
Что касается моего визита в Россию, то я был в России несколько раз, и как тогдашний председатель Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций и как министр иностранных дел. Пока я не могу что-либо сказать о моем визите в Россию в качестве главы государства, так как такие визиты должны организовываться по дипломатическим каналам.
- Большое спасибо, господин президент. Я думаю, что ваши ответы будут очень интересны для наших читателей.
Дарья Гармоненко