Россия и Балтия: Следующий раунд - от политики к экономике

РАЗВИТИЕ обстановки в Балтийском регионе и, в частности, характер взаимоотношений России с новыми независимыми государствами (ННГ) Балтии - Эстонией, Латвией и Литвой, похоже, вступили в новую фазу. Дипломатическая динамика, которая до сих пор здесь носила вязкий, статический характер, похожий на балтийские дюны, может несколько измениться. Даже небольшие подвижки, некоторая коррекция в расходящихся внешнеполитических линиях региональных игроков - уже благо. Ярко выраженный прозападный курс, нацеленный на максимально быструю интеграцию Балтии в зону геополитического превалирования Североатлантического альянса, не оставляет, казалось, пространства для дипломатического маневра Москве.

В ответ на официально выраженное прибалтийскими республиками желание вступить в НАТО в повестке дня российской балтийской политики появились предложения о мерах доверия и гарантиях безопасности, которые могла бы предоставить Москва Эстонии, Латвии и Литве. Впервые об этом заявил президент РФ Борис Ельцин в начале 1997 г., а затем развил во время своего визита в Швецию в том же году. Как оформленный документ это предложение было вручено Ельциным тогдашнему литовскому президенту Альгирдас Бразаускасу на переговорах в Москве в конце октября - в начале ноября 1997 г. Несомненно, он являлся самым серьезным в тот период из имеющихся в дипломатическом арсенале Кремля аргументов, призванных помешать приближению НАТО вплотную к российским границам. Реакция руководства Эстонии, Латвии и Литвы на эту российскую инициативу была вполне прогнозируемая и не заставила себя долго ждать. На встрече трех президентов в Паланге (декабрь 1997 г.) - Альгирдас Бразаускаса, Гунтис Улманиса и Леннарт Мери - было заявлено, что российские гарантии неприемлемы для этих республик. На Сенной начали срочно готовить еще один документ - "Пакт региональной безопасности и стабильности". Новое соглашение предполагалось распространить на всю Северную Европу, чтобы придать нашим гарантиям многосторонний характер. Второй заход российской дипломатии также оказался неудачным, так как предложение Кремля еще на стадии зондажа не получило поддержки Германии, Швеции и Финляндии. В свою очередь, чтобы парировать активность Москвы и расширить связи с Западом, балтам, единственным среди ННГ на постсоветском пространстве, удалось заключить Хартию о партнерстве между США и странами Балтии (январь 1998 г.). Хотя в этом документе Вашингтон обязуется "помочь Литве, Латвии и Эстонии подготовиться к членству в НАТО", фактически это отсрочка. Твердое "нет" из Кремля принесло плоды, хотя эта картина дополняется нарастанием в Балтии практических шагов по подготовке вступления в Североатлантический альянс: переводу национальных вооруженных сил на стандарты блока, проведению совместных учений, развитию инфраструктуры и тому подобное "в жанрах цвета хаки".

В последнее время некоторые круги в Москве реально рассчитывают, что этот процесс можно будет притормозить, переведя диалог из военно-политической сферы в экономическую плоскость. По мнению авторов и сторонников этой идеи, которых вряд ли можно назвать романтиками, растущий российский нефтяной экспорт через балтийские государства и беспокоящие внутриполитические проблемы этнических россиян являются достаточной основой для проведения "взаимовыгодного торга", а значит - для достижения взаимопонимания между Россией и ННГ Балтии. Постоянные трения и сохраняющееся состояние отчужденности побуждают активизировать внешнеэкономические связи с тем, чтобы они способствовали укреплению национальных хозяйств, позитивно воздействовали на политику. У Москвы, казалось бы, солидные козыри. Доходы от транзита российских нефти, газа, других природных ресурсов и товаров составляют в конце 90-х гг. в бюджетах Латвии - 25%, Эстонии и Литвы - соответственно около 15% к 20%. Свыше 65% ежегодного грузооборота Вентспилса приходится на российский внешнеторговый транзит, обеспечивающий порту да и прилегающему региону 200-250 млн. долл. в год. В свою очередь, в Риге заявляют о быстрой и успешной переориентации латвийской экономики на Запад. Объем торговли с Россией в товарообороте Латвии только за последний год сократился с 23% до 9% (прежде 40%). Даже если оперировать данными латвийской стороны (товарооборот с Россией намеренно занижен более чем в два раза из-за другой системы подсчета) все же достаточно очевидно, что связи с востоком будут существенны для хозяйственного развития Балтии и в будущем. Помимо прочего, в Латвии, например, зарегистрировано около 1100 предприятий с российским капиталом - около 100 млн. долл., или 8% всего объема иностранных инвестиций. Значительна роль РФ в обеспечении стран Балтии энергоносителями.

Чтобы убедить балтов в серьезности своих намерений, Россия начала строительство нефтеналивного порта в Приморске Ленинградской области в апреле 2000 г. Это первый этап в реализации крупного проекта - Балтийской трубопроводной системы (БТС). Создав новый путь экспорта российской нефти из Тимано-Печорской нефтегазоносной провинции, с подключением к нему районов Западной Сибири, районов Урала и Поволжья, у Москвы появится возможность маневрировать потоками экспортного сырья. Хотя в этом проекте больше экономики, чем чистой политики, его реализация может усилить влияние России в Прибалтийском регионе и Северной Европе в целом. В Балтии за десять лет независимости, похоже, хорошо познали цену слов из Кремля и попросту не верят в способность российских властей реализовывать свои политические декларации. Ведь проект БТС был утвержден еще в 1997 г. специальным указом президента Бориса Ельцина и последующим постановлением правительства РФ. Строительство предполагалось начать летом 1999 г., но затормозилось из-за низкой стоимости нефти на мировом рынке, а также из-за разгоревшейся борьбы за пост президента "Транснефти", закончившейся снятием Дмитрия Савельева. Может быть, поэтому здесь по-прежнему пользуются аргументами времен Петра I о преимуществах своей инфраструктуры и не слишком встревожены грядущей конкуренцией со стороны новых российских портов в Финском заливе. Однако приход Владимира Путина в Кремль подвел черту под долгой и ожесточенной борьбой за БТС. Теперь, когда к аргументам северо-западных губернаторов (Александра Яковлева, Валерия Сердюкова, Михаила Прусака и др.) стали прислушиваться в московских коридорах власти, завершение строительства новых российских портов на берегах Финского залива приобретает вполне реальные очертания.

Однако в Балтии смотрят на ситуацию все же совершенно иначе. Благодаря небольшим масштабам экономики малых прибалтийских стран (суммарно 8 млн. чел.), помощи ведущих держав и своей диаспоры их элиты надеются на присоединение к Европейскому союзу в качестве полноправных членов не позднее 2003 г. Полноправное членство в ЕС откроет, чают в Таллине, Риге и Вильнюсе, двери вожделенного НАТО. Прибалты все-таки рассчитывают на полноценную финансовую поддержку Европы, поскольку три республики играют немаловажную роль в геополитических взаимоотношениях Запада и Востока. Вместе с тем политики западных держав и руководство ЕС, расточая комплименты в адрес балтов за их достижения на пути независимости и успехи в деле реформирования экономики, не намерены брать на свой баланс экономику ННГ Балтии. Ведь ВВП новичков-претендентов составляет только около 20% от среднеевропейского уровня. При таких стартовых показателях им обеспечен длительный период приспособления и адаптации к требованиям европейского рынка. Посему интеграция в расширенном Евросоюзе будет проходить на разных скоростях, т.е. аутсайдеры и новички будут жить по "общим европейским правилам", но в иной экономической реальности. Это нисколько не смущает элиты ННГ Балтии, так как извечная цель будет достигнута - подальше от России, поближе к Европе, а за ценой, как поется, "мы не постоим".

Решая историческую задачу возвращения в Европу, руководство Балтии готово пойти на значительные экономические издержки за счет населения своих стран, так как вольно или невольно игнорирует наличие некоторых объективных процессов и обстоятельств в связи с интеграцией в ЕС. Во-первых, возрастет неустойчивость хозяйственного развития стран Балтии, связанная, с одной стороны, с тем, что они будут вынуждены приспосабливаться к высоким европейским стандартам ЕС, а с другой, все еще практически неразрывно (инфраструктурно, технологически и проч.) скованы с Россией. Во-вторых, реализация требований к ЕС по закрытию Игналинской АЭС в Литве (уже дано обязательство властей до 2005 г. прикрыть первый ядерный блок) может кардинально трансформировать энергетическую карту Балтийского региона. В-третьих, стремление диверсифицировать внешние источники получения энергоносителей вместо российских (как свидетельствуют скандал вокруг приватизации "Мажейкяй нафта" и конфликт между российским "ЛУКОЙЛом" и американским "Вильямсом") может привести лишь к появлению здесь других игроков, но не всегда к снижению уровня цен на энергоносители.

Хотя по статистике у ННГ Балтии сейчас благополучные хозяйственные показатели, ими не решается главная задача - экономическая специализация как в рамках регионального европейского, так и мирового рынка. Совершенно не ясно, как и на что они будут жить дальше. В отличие от Латвии, Литвы для крохотной Эстонии этот вопрос не настолько актуален, так как только что начавшаяся здесь сборка мобильных телефонов "Нокиа" уже решает эту проблему. В условиях расширяющейся и углубляющейся интеграции Европейского союза, обостряющейся конкуренции за грузопотоки в районе Балтийского моря им следует в этой ситуации, видимо, искать свою нишу в международном разделении труда, учитывая свою близость к рынкам Востока. Исходя из этой "железной логики", для стран Балтии предпочтительно пойти по пути индустриальной обработки транзита, т.е. последовать "фламандско-голландской" модели макроэкономической специализации, которую успешно применили Бельгия и Нидерланды. Процветающий индустриальный пейзаж вокруг Антверпена и Роттердама очень убедителен. Однако в этом случае необходима благожелательность или по крайней мере корректность в партнерских отношениях, чего не скажешь о нынешних российско-балтийских связях.

В Балтии, судя по всему, а главное - по вопросу НАТО и по отношению к русскоязычным, похоже, не очень намерены, учитывая российские интересы, и прислушиваться к озабоченности России. Но в запасе у Москвы козырный туз - проект федерального закона РФ "О мерах Российской Федерации по предотвращению нарушения основных прав и свобод граждан Российской Федерации и российских соотечественников в Латвийской Республике", который прошел уже два чтения в Государственной думе и передан на доработку. В результате принятия проекта этого закона потеря российского транзита может ввергнуть экономику этой страны в затяжной кризис. По имеющимся расчетам, после введения таких санкций латвийская экономика может терять более 300 млн. долл. в год, а РФ - менее 30 млн. долл. В этом случае от нового предложения Москвы будет, по всей вероятности, трудно отказаться. Деловые круги Балтии, да и России понимают всю невыгодность и бесперспективность дальнейшего снижения уровня взаимных экономических связей. Отрадно, что в Эстонии, Латвии и Литве все громче раздаются голоса тех, кто стоит против форсированного курса на членство в ЕС и НАТО, бездумного сворачивания связей с Россией. Они стремятся подсчитать и обнародовать все плюсы и минусы от подобных акций для народного хозяйства этих республик и их граждан. Конфронтационный путь малопродуктивен. Поэтому наиболее разумным выглядит сохранение достигнутой степени отношений, которые можно оценить как натянутые, но прагматические. Учитывая, что национальные хозяйства ННГ Балтии завязаны на транзит, все же следует рассчитывать с их стороны на принятие шагов по притормаживанию интеграции в НАТО и смягчению законодательства об этнороссиянах в целях уменьшения потерь от сокращения транзита и торговых связей. Важнейшую роль в данном случае должны сыграть Швеция и Финляндия. Обеим сторонам, видимо, придется пройти свою часть нелегкого пути, чтобы не ставить в зависимость от вопроса о членстве в НАТО процессы хозяйственной деятельности в регионе и возможности улучшения взаимных отношений.