Александр Трушин ОСКАР СОТО, личный врач и друг бывшего президента Чили Сальвадоре Альенде, проживающий в Мадриде, до самой последней минуты его жизни находился рядом с ним 11 сентября 1973 года, когда военные генерала Аугусто Пиночета атаковали президентский дворец Ла Монеда, покончив с демократией в этой стране.
В то сентябрьское утро, вспоминает Сото в интервью мексиканской газете "Универсаль", когда президент Альенде получил сообщение о мятеже военных, он был абсолютно спокоен. В два часа дня Ла Монеда был в руках мятежников. Оставшиеся в живых, кто был рядом с Альенде, под дулом автоматов покинули дворец и впоследствии были расстреляны.
Сото вспоминает, что до самого последнего момента президент Альенде, как и его окружение, не верили в возможность военного переворота. Они предполагали, что какие-то силы, например военно-морские, могут поднять мятеж, но он будет находиться под контролем тех, кто демонстрировал верность конституционному режиму и, в частности, тех высших военных чинов, которые были назначены самим президентом руководить чилийской армией, среди которых был генерал Пиночет.
Альенде чувствовал напряженность момента, но никогда не думал о массовом военном выступлении с участием всех трех родов войск и корпуса карабинеров (военной полиции). Никто из окружения президента, говорит Сото, не мог предположить, что государственный переворот может перевернуть чилийскую историю и привести к 17-летней преступной и кровавой диктатуре Пиночета.
В первые минуты после объявления мятежа находившиеся в Ла Монеде не могли поверить в то, что его возглавил Пиночет. Этот генерал, свидетельствует Сото, всегда проявлял на публике лояльность к президенту и правительству Народного единства. "Никто по-настоящему не знал Пиночета, в итоге он проявил себя подлинным предателем и амбициозным генералом с большой жаждой власти. Пиночет предал не только Альенде, но и некоторых генералов, которые были рядом с ним в момент переворота и затем погибли при невыясненных до сих пор обстоятельствах", - заявил Соте.
Он вспоминает, что около девяти часов утра Альенде объявил присутствовавшим во дворце о том, что нет ни одного воинского подразделения или группы вооруженных сил, которые оставались бы верными правительству. Оно было свергнуто, так как не располагало никакой другой опорой, кроме трудящихся, которые не имели оружия, чтобы его защитить.
Никто из окружения Альенде за все шесть часов пребывания во дворце под огнем мятежников, не помышлял оставить президента, хотя он и предлагал им покинуть его. Дважды Альенде отказывался от предложения Министерства обороны воспользоваться самолетом и вылететь из страны вместе с семьей, хотя впоследствии выяснилось, что это была бы ловушка. Альенде возглавил оборону Ла Монеды, защищая таким образом статус конституционно избранного президента. Он никогда не думал покинуть дворец и погиб в нем.
По тому, как Альенде спокойно организовывал оборону дворца, разговаривал с его защитниками, никто из них не мог предположить, что президент может покончить с собой. По прошествии времени, говорит Сото, стало ясно, что Альенде выполнил свой исторический долг и вписал важную страницу в истории Чили.
Сото, все время находившийся рядом с президентом, также не подозревал о том, что тот может покончить с собой. Но он знал, что Альенде ни в коей мере не может оказаться пленником военных.
В половине второго дня, когда мятежники заняли первый этаж Ла Монеды, для Альенде не оставалось другой альтернативы. Через минуту после того, как Сото сообщил президенту, что солдаты взяли первый этаж дворца, к врачу подбежал один из защитников - Энрике Уэрта и плача сообщил, что Альенде погиб.
"Для нас, - вспоминает Сото, это было большой болью, так как мы все любили президента. В тот момент был еще один драматический эпизод. За несколько минут до смерти Альенде покончил с собой директор национального телевидения Аугусто Оливарес, который пользовался огромным уважением и любовью из-за своей "харизмы" и высокого профессионализма.
Через полчаса мятежники вывели из дворца оставшихся в живых его защитников. Сото удалось спастись благодаря охранявшему его медику, оказавшемуся его хорошим знакомым. Личный врач Альенде разыскал свою жену, которая вместе с пятью детьми пряталась в доме Рикардо Лагоса, нынешнего президента Чили. Затем Сото скрывался с семьей в мексиканском посольстве в Сантьяго и месяц спустя после переворота был переправлен в Мехико, а затем оказался в Мадриде.
"Тогдашнее правительство Мексики Луиса Эчеверрии широко открыло двери страны для многих чилийских эмигрантов, и Мексика стала им второй родиной", - говорит Сото.
По его мнению, с момента пребывания в Лондоне под домашним арестом для Чили наступил исторический момент. До этого, сказал Сото, в стране практически ничего не предпринималось в плане борьбы с военными - нарушителями прав человека, что затрудняло ее полный переход к демократии. Начавшийся процесс над Пиночетом открыл возможности того, что в Чили наступит полная демократия, а не "охраняющая", которая имеет место сегодня.
Лишение бывшего диктатора парламентской неприкосновенности стало победой чилийского народа, всех жертв, боровшихся против диктатуры.
"Я всегда был пессимистом относительно того, что когда-нибудь Пиночет предстанет перед судом. Однако то, что произошло за 503 дня его пребывания под арестом в Лондоне и последующее за тем решение Верховного суда о лишении его неприкосновенности, стало историческим и очень позитивным фактом", - заявил Сото.
Полная демократия придет в Чили, и тогда, когда Пиночет исчезнет с политической арены и когда вооруженные силы страны осознают, что 11 сентября 1973 года они совершили государственный переворот, и что 17 лет в стране существовала диктатура. Чилийские военные должны находиться под гражданским контролем. Пока сохраняет силу принятая хунтой Пиночета в 1980 году Конституция, нельзя говорить о полном переходе к демократии.
По мнению Сото, в настоящее время Пиночета поддерживает меньшинство политических сил Чили. От него стремятся дистанцироваться многие представители правых партий.
В то же время Сото ответил отрицательно на вопрос корреспондента "Универсаль", последуют ли чилийские военные примеру своих аргентинских коллег, которые на этих днях попросили прощение у аргентинцев за преступления, совершенные в годы военной диктатуры 1976-1973 годов. Вооруженные силы Чили, сказал он, все еще убеждены в том, что они спасли страну от коммунизма и тоталитаризма. Чилийские военные не готовы просить прощения, так как все еще не могут признать, что переворот 1973 года был направлен против демократии, Конституции и прав человека.
Сото не согласился также с утверждением президента Аргентины Фернандо де ла Руа о том, что виновные в преступлениях военные должны быть судимы исходя из принципа "территориальности". "Аргентинский руководитель, - заявил Сото, - глубоко заблуждается. Подобные заявления являются реакционными и анархическими". Сото выразил оптимизм в том, что заслуженное наказание за совершенные преступления получат все чилийские военные, включая генерала Пиночета. В Чили до того, как испанский судья Бальтасар Гарсон не начал процесс в отношении Пиночета, против него не было выдвинуто ни одного иска, а в настоящее время их число перевалило за 150.
Мехико
