Иерусалим мог бы стать столицей мира

Иерусалим - единственный город в мире, где неразрывно сплелись корни трех цивилизаций. Поэтому он вполне может претендовать на роль планетарной столицы.
Фото Фреда Гринберга (НГ-фото)

НЕУДАЧУ американского посредничества в очередном, названном решающим, туре палестино-израильских переговоров легко было предсказать заранее. И вовсе не потому, что Билл Клинтон и Мадлен Олбрайт проявили себя слабыми дипломатами. Однако с самого начала было ясно, что вашингтонская администрация подходит к решению сложнейшего вопроса мировой политики с традиционных для себя позиций. Бесспорно, в ряде схожих обстоятельств эти подходы себя оправдали. И, кстати, в данном случае также удалось привести стороны к согласию по целому ряду конкретных проблем. Тем не менее главная цель в Кэмп-Дэвиде достигнута не была. Камнем преткновения, через который в очередной раз не удалось перешагнуть участникам переговоров, вновь оказался Иерусалим.

Пришло время открыто признать: есть вопросы, которые невозможно решить, особенно если в качестве панацеи предлагаются расхожие прагматические варианты. Проблема Иерусалима не имеет к прагматике миротворчества абсолютно никакого отношения и под этим углом зрения рассматриваться не может. Массовое национальное сознание как евреев, так и арабов никогда не воспримет соображений, исходящих из обыденно-корректной предпосылки, будто оба эти народа имеют равные права на Иерусалим. И дело, конечно, не в том, у кого на деле "больше прав": даже само обсуждение темы более чем деструктивно, опасно и чревато широкомасштабным кровопролитием.

Заметим, что в данном случае мы имеем дело с универсальным для национальной психологии явлением. Опыт показывает: обычно устремления посредников поделить спорную территорию между конфликтующими сторонами, установить кондоминиум, ввести внешнее управление и т.п. непременно вызывают резко негативную реакцию. Участники конфликта ощущают себя изначально ущемленными и, более того, оскорбленными в лучших чувствах. Между тем в международной миротворческой практике даже выработана соответствующая формулировка, гласящая, что в подобных случаях никто не должен ощущать себя победителем, все должны чувствовать себя "немножко побежденными". Правда, нет объяснений, как можно дипломатическим путем заставить или убедить любой народ "почувствовать" себя побежденным. Ведь для этого надо добиться разрушения фундаментальных основ национальной ментальности, что, разумеется, не только невозможно, но, по сути, преступно.

Именно поэтому совсем неудивительно, что американские предложения по Иерусалиму, предусматривающие его превращение в общую столицу либо разделение на две части, не были и не могли быть приняты. Тем не менее, думается, эта проблема может найти свое решение, если миротворцам и сторонам конфликта удастся подняться над плоскостью обыденных представлений.

На самом деле побежденных быть не должно. Обе стороны конфликта должны ощущать себя победителями. Но победителями не над "историческим врагом", а над собственными косными, традиционными, расхожими взглядами на проблему в целом.

Иерусалим, колыбель современной цивилизации, священный для трех ведущих мировых конфессий город, - уникальное место на нашей планете. И он должен принадлежать всему человечеству, а не какой-либо отдельной нации, даже если она и является его основателем. Идеальным выглядел бы вариант, если бы политические руководители Израиля и Палестины, стран арабского мира, духовные лидеры иудаизма, мусульманства и христианства пришли к решению передать Иерусалим в дар народам планеты, международному сообществу, чтобы этот великий город стал официальной столицей мира.

Дар, как известно, возвышает дарующего в глазах окружающих, и особенно - в своем собственном мнении. Психологически много легче отказаться от чего-либо спорного, подарив его людям, нежели отдать, того не желая, противнику, сопернику, конкуренту.

В Иерусалиме могла бы разместиться штаб-квартира ООН. Это, согласимся, выглядело бы намного логичнее ее пребывания в США: у этой организации в принципе не должно быть намека на национальное "лицо". Здесь также могли бы обосноваться все значительные международные организации, в том числе и неправительственные. В новой мировой столице уместно смотрелось бы проведение любых крупных транснациональных мероприятий - от политических до культурных и спортивных. Одновременно потеряли бы смысл интриги, не возникали бы коллизии, как правило, сопровождающие борьбу за право стать местом проведения подобных форумов и состязаний. Вероятно, нет смысла продолжать перечисление возможностей, открывающихся с обретением планетой единой, общей для всех столицы. Тем более что эти возможности в действительности безграничны.

Очень важно, что такое решение стало бы основой для реального примирения двух противоборствующих народов и цивилизаций, одновременно неизмеримо возвысив их в масштабах всего мира. Ничто не объединяет так, как совместная жертва, добровольно принесенная на алтарь всеобщих интересов. Евреи и арабы имеют шанс преподнести человечеству поистине бесценный дар, совершить поступок исторического значения, к тому же как нельзя лучше отвечающий представлениям и мечтам о жизни народов в наступающем новом тысячелетии.

Россия, являющаяся коспонсором ближневосточного миротворческого процесса, могла бы инициировать обсуждение идеи, способной не только вывести переговоры из тупика, но и положить начало совершенно новым реалиям международной политики. Это видится тем более насущным в свете итогов недавнего саммита "большой восьмерки" на Окинаве, где основной темой переговоров стала идея глобализации. Данная проблема из сферы идеологии быстро переходит в область практических решений. Это относится и к модернизации привычных представлений о национальных границах, и к таким важным вопросам, как обеспечение ядерной безопасности, совместная борьба с международным терроризмом и религиозным экстремизмом, объединение усилий в сфере науки и гуманитарного сотрудничества и т.п.

Основание столицы мира само по себе, а тем более именно в Иерусалиме, как нельзя лучше отвечало бы идее глобализации и значительно ускорило бы реализацию наиболее актуальных интеграционных задач, стоящих перед человечеством.