МВФ и американцы стали непопулярны в Азии

	Кризис подкосил и этого таиландского докера, который еще недавно работал и жил в достатке, а сегодня, чтобы выжить, промышляет на помойках. Фото из журнала "Фар истерн экономик ревью".

РОВНО три года прошло с начала азиатского экономического кризиса, а в Таиланде, который первым принял удар в июле 1997 года, все еще не утихают споры о его происхождении и последствиях. Сегодня ясно, что еще далеко не все "мины замедленного действия", заложенные кризисом, взорвались и что многие из них еще даже не обнаружены.

Размер необслуживаемого долга в частном секторе по-прежнему высок, с прошлогодних 49% от всех долговых обязательств он снизился только до 37-38%. Госсектор по-прежнему обременен значительным внешним долгом и необходимостью обслуживать полученные от МВФ кредиты. В этой ситуации анализ кризиса и мер, примененных для его преодоления, не представляется никому отвлеченным историческим исследованием. Предстоящие парламентские выборы добавляют остроты в дискуссии. Основные споры развернулись сегодня между сторонниками системно-структурной природы кризиса и теми, кто считает кризис 1997 года периодическим.

"Структурники" уверены, что кризис был вызван недостатками финансовой системы Таиланда и других наиболее пострадавших стран, в том числе укоренившейся в годы экономического бума психологией доступности больших зарубежных кредитов в частном секторе и практически обеспеченном "перекредитовании" в случае недовыполнения обязательств должником. Немалую роль, считают они, сыграла и широко распространившаяся банковская коррупция, когда завышались экспертные оценки недвижимости, отдаваемой под тот или иной проект, финансируемый кредитными деньгами, а также торговля воздухом - игра на банковском проценте, когда 4-5-процентные долларовые кредиты переводились на 12-14-процентные депозиты в местной валюте и держались там годами, используемые в качестве гарантии краткосрочные займы, на которые, собственно, и осуществлялся тот проект, под который изначально брался зарубежный кредит.

Сторонники идеи периодического кризиса отвечают на это, что такая ситуация сложилась в стране задолго до начала кризиса, но в течение нескольких лет ни в какой кризис не переходила. По их мнению, азиатский кризис - это стандартный периодический кризис "перепроизводства" кредитных обязательств, накопление которых сверх некой критической массы и вызвало прорыв "финансового мыльного пузыря", усугубленный активной игрой международных фондов на начавшейся инфляции азиатских валют. К этой группе примыкают и сторонники "теории заговора", полагающие, что обычный периодический кризис, не обещавший быть особо разрушительным, был искусственно "раздут" международными корпорациями. Некая разрушительная роль приписывается сторонниками этой теории и правительству США, которое, по их мнению, с помощью кризиса избавилось от бывших союзников в холодной войне, ставших ныне пятном на репутации Америки, борющейся за демократию во всем мире, таких как Сухарто в Индонезии и генерал Чавалит Йонгчайют в Таиланде, и "поставило в жесткие рамки" удержавшегося в Малайзии Махатхира Мохаммада. Кроме этого в дискуссии не раз поднимался вопрос и о том, что азиатский кризис оказался чрезвычайно экономически выгоден США, став гарантом ослабления взращенных холодной войной азиатских "тигров" и "драконов", начинавших было уже выходить на уровень экономического влияния, угрожающий интересам Америки.

Антиамериканской риторикой полны сегодня и колонки комментаторов ведущих тайских газет. Логический мостик между деятельностью МВФ в Таиланде и американской внешней политикой был наведен тайской прессой еще в самом начале переговоров о получении помощи МВФ. Сегодня, когда даже Азиатский Банк Развития начинает, на манер МВФ, ставить политические условия перед некоторыми государствами-должниками, каждое очередное требование вызывает бурю эмоций. Так случилось, например, с предложением АБР Таиланду кредита на развитие высших учебных заведений, условием получения которого является приватизация университетов, в том числе таких флагманов тайской системы образования и науки, как Чулалонгкорнский и Таммасатский университеты в Бангкоке. Это предложение выглядит для многих в Таиланде полным абсурдом: при наличии действующей широкой сети частных университетов самыми престижными оказываются вузы государственные, и они же дают наиболее широкое образование, в то время как вузы частные больше и успешнее концентрируются на таких специальностях, как бухгалтерское дело и менеджмент. В Таиланде пока не существует системы частных фондов, поддерживающих фундаментальную науку. Реально эффективный фонд такого типа на сегодня есть только один: Институт принцессы Чулапорн, возглавляемый дочерью короля Пумипона Адульядета. Существует, однако, ряд частных программ, собирающих средства и финансирующих научные изыскания и закупку технических средств обучения для наиболее престижных государственных университетов, обучение в которых стоит недорого, вполне в пределах бюджета средней тайской семьи, причем для студентов из бедных семей предусмотрено бесплатное образование и целый ряд льгот. Приватизация вполне способна разрушить эту сложившуюся систему и закрыть доступ в вузы целым слоям населения.

Подобная ситуация складывается и в других сферах деятельности, где используются средства АБР или МВФ. Но самый главный и опасный результат кризиса, и по этому вопросу соглашаются все дискутирующие стороны, это то, что благодаря помощи МВФ гигантский долг, накопленный в частном секторе за годы экономического бума, был большей частью перенесен на плечи государства, превратился в государственный внешний долг и, таким образом, упал тяжелым бременем на все население страны. Те, кто "зарабатывал" этот долг, продлевая из года в год зарубежные, в основном японские, кредиты, на сегодня могут вздохнуть с облегчением, продав реструктурированные с государственной помощью долги и с ними полуразоренные предприятия американским и европейским компаниям (в силу недавних экономических трудностей Япония не смогла воспользоваться своим положением главного кредитора в полной мере) и неся ответственность лишь за небольшую часть ставшего государственным долга.

Несколько крупных предприятий, составлявших национальную экономическую гордость тайцев, уже пошли под нож. Так случилось с "Ти Пи Ай" - крупнейшим нефтеперерабатывающим предприятием Юго-Восточной Азии. В последний момент была спасена от полного приобретения иностранцами совместная компания "Би Ти Эс", введшая в строй в конце прошлого года первое, пока только надземное, бангкокское метро.

В такой обстановке появляющиеся сегодня в политическом обиходе националистические лозунги не должны никого удивлять. Демократическая партия Чуана Ликпхая, возглавляющая нынешнее правительство, имеет очень слабые шансы на победу в предстоящих парламентских выборах - именно потому, что правительство этой партии принимало помощь от МВФ и соглашалось на предписанное Фондом законотворчество, позволившее в конечном итоге впервые в истории Таиланда резко ослабить государственный контроль за иностранными инвестициями и деятельностью иностранных компаний. И юридически и фактически система госконтроля пока существует и действует благодаря ряду выживших в катаклизме законов, подзаконных актов и министерских инструкций, а больше всего - инерции гигантского занятого в ней аппарата. Наступил некий момент неустойчивого равновесия: новое правительство, которое придет к власти в конце года, либо пойдет дальше по пути разрушения этой системы, что немедленно повлечет за собой ряд необратимых изменений в экономике и обществе, либо примет националистический полуизоляционистский курс и попытается восстановить статус-кво.