Конголезский водоворот

	Конголезские повстанцы вблизи Киншасы. Фото Рейтер

ОРГАНИЗАЦИЯ Объединенных Наций приняла решение направить своих наблюдателей в Демократическую Республику Конго. До того конфликт в этой стране удостоился отдельного обсуждения на специальном заседании Совета Безопасности. Тем самым война в бывшем Заире наконец получила "широкое международное признание". Собственно говоря, давно пора. Ведь по числу участников и сложности конголезский кризис один из худших в истории независимой Африки. Не случайно госсекретарь США Мадлен Олбрайт назвала этот кризис "африканской мировой войной". Причем обстановку в ДРК не удается нормализовать, несмотря на соглашение о прекращении огня.

В июле нынешнего года все африканские государства, непосредственно участвующие в этом конфликте, подписали договор об окончании боевых действий. В самом конце августа к перемирию присоединились мятежные партизанские группировки, пытавшиеся свергнуть режим конголезского президента Лорана Кабилы.

Формально все противоборствующие стороны сложили оружие. На деле, постоянно обвиняя друг друга в нарушении достигнутых договоренностей, они продолжают сражаться, хотя и не с прежней интенсивностью. В столице Киншасе даже пришлось вводить чрезвычайное положение. Как заявило правительство ДРК, повстанцы при содействии поддерживающих их Руанды и Уганды готовятся к массированному наступлению. Острие предполагаемой атаки вроде бы направлено на города Мбужи-Майи, Кананга, Илебо, расположенные в сердце алмазодобывающего пояса. Направление удара невольно заставляет задуматься о подоплеке конфликта в Демократической Республике Конго.

Помимо политических интересов в этой войне присутствуют и немалые экономические интересы. Отделить одни от других весьма непросто. Но о том, что они тесно переплетены, свидетельствует вся трагическая история страны. Павший в мае 1997 года, режим Мобуту Сесе Секо держался на плаву не только благодаря тому, что верно отстаивал политические интересы Запада в период холодной войны. Заир, как прежде именовалась ДРК, стал подлинным заповедником для транснациональных монополий, которые десятилетиями разрабатывали богатейшие природные ресурсы страны. И когда от Мобуту уже отвернулись ведущие капиталистические державы, его одиозная диктатура еще какое-то время существовала благодаря поддержке крупных иностранных корпораций. Конец наступил, когда престарелый правитель перестал их устраивать. Медленно съедаемый раком, тяжело больной Мобуту фактически уже не контролировал внутреннего положения. Достигшая космических масштабов коррупция, полный развал государственных структур, вопиющая некомпетентность в управлении привели Заир к хозяйственному параличу. Анархия и деградация достигли таких размеров, что иностранные монополии больше не могли прибыльно работать. Поэтому, когда на окраинах страны вспыхнуло восстание, распространявшееся со скоростью пожара в саванне, крупный западный капитал воспринял это как полезную для себя смену режима. С лидером мятежников Лораном Кабилой тайно встречались представители ряда ведущих иностранных компаний. Переговоры вели эмиссары южноафриканского гиганта "Де Бирс", "Англо-америкен", "Лонро", американских и бельгийских горнорудных корпораций. Им были даны заверения о будущем сотрудничестве. Взамен, как говорят, Кабила получил ощутимую финансовую поддержку и тайное благословение в борьбе за власть.

Когда отряды повстанцев триумфально вступили в Киншасу, к новому руководству поспешили визитеры. Посетившая страну американская делегация во главе с высокопоставленным дипломатом Биллом Ричардсоном открыто высказала свое видение будущих отношений с Демократической Республикой Конго. Как было заявлено, правительство ДРК должно продемонстрировать "приверженность экономике, открытой для Запада и, в частности, для американских капиталовложений". Яснее не скажешь. Речь шла о создании суперконсорциума с участием американских, бельгийских, австралийских и южноафриканских корпораций для добычи цинка, кобальта, хрома, меди, урана и так далее. Только одних алмазов планировалось экспортировать на 600 млн. долл. в год.

Однако новое конголезское правительство не спешило выдавать разрешения на концессии. Став главой государства, Лоран Кабила повел себя не совсем так, как ожидалось. Хотя многое в его поведении можно было прогнозировать. Дело в том, что свою карьеру нынешний президент ДРК начинал в далеких 60-х годах, когда Черный континент был охвачен пафосом освободительной борьбы с ее революционной романтикой. Кабила был соратником Патриса Лумумбы и даже пересекался с легендарным Че Геварой. Мало кто знает, что команданте Че умудрился повоевать в Конго. Он, правда, не сошелся с Кабилой во взглядах и оставил в своих дневниках уничижительные записи о нем. Но не о том речь. Проведя десятки лет в изоляции, на положении никому не известного партизанского вожака, Кабила во многом законсервировался, сохранив мировоззрение борца. Став президентом, он публично стал выражать отрицательное отношение к империализму. Дело не ограничилось словами. Кабила не спешил, как планировалось, приватизировать и передать национальные горнорудные месторождения западным фирмам. Обещанные им лицензии на разработку минералов застревали в министерствах.

Дележ конголезского пирога минеральных ископаемых не состоялся. Вместо этого правительство заговорило о необходимости оградить богатства национальных недр от нещадной иностранной эксплуатации. Прежнее благосклонное отношение к Кабиле быстро улетучилось. Отношения с западным капиталом и как следствие отношения с США, Францией, Бельгией стали чрезвычайно прохладными. О конголезском лидере на Западе начали отзываться все более и более негативно. Стало ясно, что он не устраивает весьма могущественные силы. И тут Лоран Кабила делает опрометчивый шаг. Он ссорится с соседней Руандой. Последствия оказались катастрофическими. Как известно, одолеть Мобуту Кабила не сумел. Он вступил в союз с представителями народности тутси, проживающими на востоке страны. Когда те подняли мятеж, к ним присоединились бойцы регулярной армии Руанды, где у власти стоят те же тутси. Именно тогда после долгих лет не особо успешных партизанских действий Кабила сумел добиться быстрой победы. Но затем он, судя по всему, стал тяготиться зависимостью от Руанды. Появились и новые друзья. Например, началось активное сближение с Зимбабве и Анголой. В ДРК зачастили китайские делегации, появились северные корейцы, ливийцы. В итоге Кабила пошел на разрыв с руандийским режимом, неожиданно потребовав, чтобы все тутси были изгнаны из национальной армии. Те в ответ устроили бунт и получили немедленную поддержку Руанды и Уганды, которые ввели свои войска на конголезскую территорию. Совместно они развернули наступление на Киншасу.

Тогда на помощь Кабиле бросилась Зимбабве. К ней присоединились Ангола, Намибия и Чад. Война в Конго приобрела интернациональный характер. У каждого участника схватки, понятно, есть свои политические задачи. Так, Руанда и Уганда считают, что Кабила дает приют угандийским и руандийским оппозиционным движениям, что серьезно угрожает их национальной безопасности. Ангола же, наоборот, поддерживает нынешний конголезский режим, чтобы перекрыть пути снабжения подрывной ангольской группировки УНИТА, которая при Мобуту использовала Заир как свою тыловую базу. Оппозиция в Зимбабве прямо утверждает, что правящая верхушка страны имеет крупные капиталовложения в ДРК и рассчитывает на получение солидных барышей. Недавно, например, было объявлено о создании государственного конголезско-зимбабвийского совместного предприятия по добыче алмазов с капиталом в десятки миллионов долларов. Поисковые работы уже начались в районе слияния рек Сенга-Сенга и Мбужи-Майи. Другую концессию на добычу драгоценных камней, обещанную ранее бельгийской компании, получил частный предприниматель из Зимбабве.

Многие аналитики считают, что небогатые Руанда и Уганда надеялись отторгнуть или по крайней мере поставить под свой контроль часть конголезских минеральных месторождений. В районах, которые оказались в руках Руанды, Уганды и повстанцев, по имеющейся информации, идет интенсивная добыча золота, алмазов и других драгоценных камней. Точные объемы установить трудно. Но возросшая контрабанда косвенно свидетельствует о размахе подобных нелегальных операций.

Тем не менее некоторые иностранные монополии, давно осевшие на конголезской земле, заморозили свою деятельность. На то есть объективные причины: в стране идет война, что не располагает к деловой активности. Такие гиганты, как бельгийская группа "Юнибра", "Англа-америкен", похоже, просто выжидают. Возможно, они рассчитывают на крах режима Лорана Кабилы или на то, что сложившиеся обстоятельства сделают его более покладистым. Причем дело не в личной неуживчивости Кабилы, его авторитарных замашках или социалистической риторике. Транснационалы умеют, когда нужно, быть гибкими. В Анголу, например, они активно начали внедряться, когда ее правительство официально еще исповедовало марксизм. А дикие репрессии последней военной диктатуры в богатой нефтью Нигерии не заставили западных борцов за демократию свернуть экономическое сотрудничество с этой страной.

Проблема с Кабилой та же, что и с Мобуту. Новый конголезский режим не сумел обеспечить необходимых условий для деятельности монополий. А раз мавр не сделал своего дела, то он может и умереть. Последнее, конечно, не надо понимать буквально, что транснациональные монополии развязали, войну, чтобы устранить нынешнее правительство ДРК. Но вспыхнувшая по иным причинам междуусобица, несомненно, им на руку. И стоит задуматься, откуда у нищей Руанды и достаточно бедной Уганды средства на широкомасштабные боевые операции.

Лоран Кабила заявляет, что стал жертвой международного заговора. За кутерьмой конфликта далеко не все интриги можно проследить. Но нельзя не заметить, что стрелы атак, вычерчиваемые на военных планшетах, странным образом совпадают с геологическими картами залежей полезных ископаемых.