Италия: реставрация без революции

ВРЯД ЛИ отставной офицер КГБ Василий Никитич Митрохин, садясь в марте 1992 года в скорый поезд, который увез его из Москвы в Прибалтику, мог предположить, какой потрясающий эффект семь с половиной лет спустя вызовет его "архив" на Апеннинах. Естественно, бывший архивист могущественного ведомства прекрасно сознавал, что его выписки из секретных материалов советской разведки будут востребованы на Западе, потому и шел на риск, отправляясь с визитом в британское посольство в одной из балтийских столиц. Конечно, он знал, что с помощью его бумаг будут разоблачены агенты, вскрыты тайники и выявлены предатели. Однако предполагать, что эти документы поставят на грань правительственного кризиса одну из стран "большой семерки" не мог даже прозорливый Василий Никитич.

Тем не менее как раз это и произошло вслед за недавним обнародованием в Италии списка из 261 имени, содержащегося в "архиве Митрохина". Бурный политический скандал, разразившийся в октябре на Апеннинах, показал, как невзрачный человек из прошлого с чемоданом компромата способен изменить вектор политического развития одной из ведущих стран Запада. Во всяком случае, вопрос об отставке левоцентристского кабинета Массимо Д"Алемы сейчас уже практически предрешен. В эти дни споры идут в основном о том, следует ли начинать процедуру правительственного кризиса сразу же после одобрения парламентом госбюджета на 2000 год, то есть в декабре, или все-таки стоит отложить этот вопрос до января.

Однако, как предполагала "НГ", политические последствия скандала вокруг "архива Митрохина" этим вовсе не ограничились. Теперь уже ясно, что в Италии назрел вопрос о переосмыслении недавнего прошлого, что и продемонстрировал сам Д"Алема, выступивший на конференции "Молодежь и будущее Италии". Обращаясь к юным соотечественникам, премьер, в частности, заявил: "Мы не можем смириться в тем, что новые поколения будут воспринимать последние 50 лет нашей истории как историю, написанную ворами и убийцами. Мы не считаем, что история итальянского коммунизма сводится к плутовскому варианту сталинизма, мы отрицаем образ левых сил как наиболее лицемерной части кровавого и тоталитарного движения. Но, следовательно, мы должны видеть и в истории христианских демократов и социалистов нечто большее, чем длительные приготовления к торжеству коррупции".

Не трудно заметить, что пафос выступления Д"Алемы обращен в первую очередь к его собственным партийным соратникам - левым демократам, еще 10 лет назад гордо причислявшим себя к дружной семье итальянских коммунистов. Падение Берлинской стены закономерно привело к роспуску ИКП, а ураган следственной операции "Чистые руки" позволил вчерашним коммунистам перехватить политическую инициативу у коррумпированных правящих партий и в конечном счете прийти к власти в рамках левоцентристской коалиции. Обнародование "архива Митрохина", свидетельствующего о тайном финансировании ИКП из Москвы и связи ряда коммунистических руководителей с КГБ, положило конец мифу о моральном превосходстве левых сил, не запятнанных коррупцией. В итоге нынешний лидер левых демократов Вальтер Велтрони вынужден был впервые открыто признать, что коммунизм и свобода "две вещи несовместимые".

В сложившейся ситуации первому в Италии премьеру-посткоммунисту Д"Алеме не оставалось ничего иного, как провозгласить ревизию всей новейшей истории Италии, охватывающей период операции "Чистые руки". В Риме в открытую заговорили о начале процесса Реставрации. Еще более накалило атмосферу неожиданное развитие ситуации вокруг экс-премьера Беттино Кракси, который скрывается от итальянской Фемиды в Тунисе. На прошлой неделе состояние здоровья бывшего лидера социалистов, приговоренного в общей сложности к 20 годам тюрьмы по громким делам о коррупции, резко ухудшилось. Стало известно, что ему требуется экстренная операция на почках и, возможно, на сердце. Естественно, сразу же встал вопрос о вероятном возвращении Кракси "по гуманитарным мотивам" в Италию, где ему может быть оказана квалифицированная медицинская помощь. Однако экс-премьер категорически отказывался приехать на родину в качестве осужденного и тем самым косвенно требовал найти политический выход из своей личной драмы и исторической драмы итальянских социалистов.

"Дело Кракси" могло стать тем оселком, на котором и должен был пройти проверку Д"Алема, на словах отвергший тезис о режиме "воров и убийц". Но этого не случилось. Новая политическая элита Италии, опасаясь последствий такого рискованного шага, предпочла и на сей раз укрыться за широкой спиной Миланской прокуратуры, для которой Кракси был и остается "обычным преступником, скрывающимся от правосудия". Следователи заявили, что экс-премьер может прибыть на лечение в Италию, но в больнице будет находиться под домашним арестом. Кракси, считающий себя "политическим беженцем", такую возможность немедленно отверг и принял решение оперироваться в военном госпитале Туниса. В принципе его стремление к политической реабилитации легко понять, поскольку он еще 15 лет назад говорил о несовместимости коммунизма и свободы, но тогда коммунисты называли его махровым реакционером и продажным политиком.

Во всем этом есть известная ирония истории, которая, кстати, учит, что Реставрация, если и наступит, то только после подлинной Революции. Приходится признать, что таковой в Италии в этом десятилетии не было. Наверное, жалеть об этом не приходится, вот только политики по-прежнему обречены на бесконечные попытки провести ревизию новейшей истории страны.