Сергей Сокут ДОГОВОР о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ) стал результатом усилий Конференции по разоружению и Генеральной Ассамблеи ООН, которая приняла его 10 сентября 1996 г. В разработке этого документа ведущие ядерные страны, в том числе и Россия, не принимали активного участия.
Сейчас ситуация совершенно иная.
В России существует мощная оппозиция мораторию на проведение ядерных испытаний. Ее аргументы весьма серьезны. Вот что заявил в августе корреспонденту "НГ" Радий Илькаев - директор Федерального ядерного центра - ВНИИ экспериментальной физики (г. Саров, ранее Арзамас-16): "Ведущие ядерные державы - США, Франция, Китай - приступили к модернизации вычислительных и экспериментальных центров, поскольку в новых условиях, когда нет полигонных испытаний, единственный путь поддержания надежности и безопасности арсенала и квалификации кадров - усиление работы в лабораториях. Положение у России здесь очень сложное: в этой области налицо довольно серьезная задержка".
Наша страна избрала курс на так называемые гидродинамические эксперименты. Известно, что на новоземельском полигоне за последние годы проводились подкритические взрывы в целях проверки функционирования некоторых систем ядерных боезарядов. Однако, судя по мнению Илькаева, полностью надеяться на эти эксперименты нельзя: "Мы всегда считали, что ядерные испытания являются гарантом безопасности и надежности ядерного оружия (ЯО), но согласились с политиками в том, что нужно попробовать решить эту проблему без ядерных испытаний. В сущности, сейчас всеми ядерными лабораториями мира проводится эксперимент - как это сделать. Есть надежда, что мы все же справимся с этой задачей. Но если не справимся - придется возобновить ядерные испытания".
По мере продвижения ряда новых оружейных программ (универсальная МБР, оперативно-тактическая ракета сухопутных войск, перспективное оружие с направленным выходом энергии и др.) протесты военных, отвечающих за надежность арсеналов, будут возрастать. Заметим, что в России не уменьшается число сторонников опоры на стратегические ядерные силы и увеличивается когорта тех, кто видит в тактическом ЯО панацею от региональных угроз в условиях резкого ослабления сил общего назначения. Активизируются и сторонники проведения ядерных взрывов в целях утилизации запасов химического оружия. Вместе с тем, как сообщил корреспонденту "НГ" один из ведущих разработчиков российского ЯО, немедленного возобновления ядерных взрывов в ответ на решение сената не ожидается.
Дело, однако, не только и не столько в проблеме ядерных испытаний. Под вопросом вся система ограничения ядерных и стратегических вооружений. Отказ сената ратифицировать ДВЗЯИ укрепит позиции растущего слоя тех отечественных экспертов, которые считают, что комплексЫ договоров, подписанных Советским Союзом, становится все менее и менее выгодным для России.
Недостатки договорной системы очевидны. В области стратегических вооружений (СНВ-1, СНВ-2) она задает недостижимые количественные потолки и неоправданные качественные ограничения, а также стимулируется развитие СЯС в неоптимальных для России направлениях. Договор РСМД лишает Россию возможности развивать один из самых нужных для нее видов оружия - ракеты средней и меньшей дальности, которые в условиях невозможности достичь на западе (а в перспективе и на востоке и юго-западе) господства в воздухе являются единственным средством огневого поражения в оперативной и континентально-стратегической глубине. Ограничения на обычные вооружения в европейской зоне не позволяют решать даже проблемы борьбы с внутренним вооруженным сепаратизмом. Режим контроля за ракетными технологиями крайне негативно сказывается на наиболее конкурентоспособных отраслях российского ОПК.
Конечно, нынешнее решение сената не произведет переворота, однако станет еще одним шагом в направлении решительного пересмотра договоров и соглашений. Решающим здесь может стать грядущее решение о развертывании территориальной ПРО, в реальности которого в России уверено большинство военных экспертов. Симптоматично, что в недавно опубликованном проекте военной доктрины РФ выполнение Россией всего комплекса договоров по ограничению вооружений оговорено сохранением Договора по ПРО.
