Игорь Ротарь "СЧИТАТЬ, что черногорцы и сербы - один народ, все равно что сомневаться в национальных отличиях между русскими и финнами!" - откровенно обижается на вопрос корреспондента "НГ" Любиша Митрович, главный редактор "Вестей" - одной из крупнейших газет Черногории. "У нас больше общего с черногорским албанцем, чем с сербом, проживающим на севере страны," - вторит ему коллега из правительственной газеты "Республика" Слободан Вукович.
Прямо противоположного мнения придерживается депутат черногорского парламента, член Народной социалистической партии Черногории Душко Янович: "Те, кто пытаются разделить черногорцев и сербов, помогают нашим историческим врагам - мусульманам. Даже русские и сербы когда-то были единым народом, и у нас по-прежнему очень много общего. Различия же между нашим и сербским народами и вовсе незначительные. У нас общий язык, традиции, культура, и, наконец - и это главное - и черногорцы, и сербы - православные. Поэтому мы должны быть вместе!"
ВОПРОС САМОИДЕНТИФИКАЦИИ
Пожалуй, фраза о православном единстве является кодовой. Именно уникальность православной славянской культуры - одна из базовых идей сторонников единства черногорцев и сербов.
Средневековая Черногория была частью Сербии, а после поражения сербской армии в 1389 году продолжила сопротивление. В 1482 году Иван Црноевич основал независимое княжество Цетине, которым стали управлять епископы, всенародно избираемые с 1516 года. С 1697 года власть перешла к семье Петрович Негоша, заключившего союз с Россией в 1711 году. Постоянные войны с турками и албанцами продолжались до 1878 года, когда европейская часть Османской империи пришла в упадок и Берлинский конгресс признал независимость Черногории. В начале XX века все крупные государства Европы имели свои посольства в Черногории. В 1918 году Черногория вошла в состав Сербии (или же, как считают сторонники независимости республики, была оккупирована ее войсками). В 1946 году республика получила статус союзной в составе Югославии. Еще лет десять назад о черногорском сепаратизме не могло быть и речи. Примечательно, что, по данным переписи 1991 года, значительная часть жителей республики считала себя одновременно и сербами, и черногорцами.
Сегодня же вопрос о национальной самоидентификации стал для жителей республики едва ли не наиважнейшим. В ход идут самые разные аргументы. По существу, именно различиями во взглядах, как должна вести себя республика по отношению к Белграду, и определяется сегодняшняя политическая жизнь Черногории.
Наиболее радикальную позицию по отношению к Белграду занимает Либеральный союз, настаивающий на полном отделении от Югославии. Ныне правящая Демократическая партия социалистов Черногории выступает за пересмотр федеративного договора с Сербией, фактически требуя заменить его даже не на конфедеративный, а на объединение двух государств (некий аналог СНГ). Если Белград не примет этого предложения, то руководство Черногории намерено провести референдум о независимости республики. Народные социалисты, напротив, настаивают на еще более тесных, чем сегодня федеративных связях с Белградом, апеллируя при этом к православной солидарности, которая гораздо существеннее незначительных (по их мнению) различий между сербами и черногорцами. На президентских выборах 1997 года нынешний президент Мило Джуканович набрал около 40% голосов, а его основной соперник председатель Социалистической народной партии Момир Булатович - 34%. По существу, именно таково в республике соотношение сторонников черногорской самобытности (соответственно, последователей дальнейшего обособления республики от Югославии) и приверженцев союза с сербами.
НЕЗАВИСИМОСТЬ ДЕ-ФАКТО?
Однако уже сегодня Черногория по многим признакам де-факто является независимым государством. Так, для въезда в Черногорию гражданам большинства крупных европейских стран виза не нужна, и иностранцы беспрепятственно пересекают границу республики (на КПП стоят черногорские полицейские). Однако Белград не признает безвизового режима Черногории, и едва иностранцы оказываются на сербской территории, они немедленно арестовываются. Особенно ярко эти противоречия проявились во время бомбежек НАТО Югославии. Тогда Черногория была буквально заполнена иностранными журналистами, въезд для которых на территорию Сербии был заказан. Федеральные же войска (в отличие от местной полиции они подчиняются Белграду) отлавливали журналистов, изымали у них фотоаппаратуру, а их самих нередко избивали.
Нынешний президент Черногории Мило Джуканович пользуется покровительством ведущих европейских стран и США, надеющихся с его помощью устранить ненавистного им югославского президента. Похоже, что покровительство Запада дает свои плоды. По крайней мере ранее традиционно дотируемая республика сегодня прекрасно обходится без помощи Белграда, а уровень жизни здесь выше, чем в Сербии. Правда, как поговаривают "злые языки", благосостояние Черногории объясняется не только поддержкой ведущих западных держав, но и тривиальной контрабандой, поставленной здесь якобы на государственный уровень.
В черногорском морском порту Бар нелегальная отправка эмигрантов в Западную Европу осуществляется фактически в открытую. Корреспонденту "НГ", например, за 2 тысячи немецких марок предложили нелегально перебраться в Италию. Впрочем, черногорский сепаратизм приносит не только экономические выгоды. В отличие от находящейся в изоляции от мирового сообщества Сербии Черногория остается относительно открытой республикой. Черногорцам гораздо легче, чем сербам, получить визы в зарубежные страны. В Хорватию же черногорцам из пограничных с ней районов и вовсе не нужна виза, хотя жителей Сербии в эту республику не пускают. Можно предположить, что в реальности черногорский сепаратизм в первую очередь обусловлен не национальными особенностями жителей республики, а общей политической обстановкой в Югославии. Для президента Черногории и его сторонников в первую очередь важно отгородиться от югославской смуты.
Как убедился корреспондент "НГ", сегодня уровень поддержки Слободана Милошевича чрезвычайно низок во всей Югославии (в том числе и в Сербии), и черногорцы лишь используют возможность, апеллируя к своей самобытности, избавиться от неугодного им лидера. "Если бы существовала прежняя Союзная Югославия, то о выходе Черногории из ее состава не могло бы идти и речи. Мы устали от бесконечных войн и хотим уйти от этого кошмара и стать нормальной европейской страной, а не изолированным от внешнего мира государством-монстром", - приблизительно так в беседах с корреспондентом "НГ" обычно объясняли свое стремление отгородиться от Белграда рядовые сторонники социал-демократов. К слову сказать, хотя отношения к русским в республике традиционно очень доброжелательное, в целом черногорцы относятся к нам все же более сдержанно, чем сербы.
Если для сербов Россия - главный стратегический союзник в противостоянии православного мира с Западом, то для стремящихся интегрироваться в Европу черногорцев - лишь одна из дружественных стран. Вряд ли стоит сомневаться, что отношения между Белградом и Подгорицей резко обострятся в самое ближайшее время. В республике уверены, что Сербия в лучшем случае проигнорирует требование республики о пересмотре федеративного договора и, следовательно, в Черногории будет проведен референдум о независимости.
МАЛЕНЬКОЕ КОСОВО
"Национальная политика властей Черногории выгодно отличается от югославской. Власти республики пытаются соблюдать права национальных меньшинств, и поэтому неудивительно, что они поддерживают Джукановича", - говорит глава миссии ОБСЕ в Черногории Ян Булес. Однако, как мне пришлось убедиться, побывав в мусульманских и албанских районах Черногории, отношения национальных меньшинств с официальными черногорскими властями гораздо сложнее, чем это представляется симпатизирующим Джукановичу западным дипломатам.
Расположенный вблизи албанской границы черногорский город Ульцин практически не отличим от населенных пунктов близлежащего Косово: с минаретов разносится пение муэдзинов, по улочкам прохаживаются одетые в традиционные мусульманские наряды старые женщины. "Албанцы составляют более 90% населения региона. Победа на выборах Мило Джукановича была бы просто невозможна без поддержки албанцев, и он должен считаться с нашими требованиями", - говорит корреспонденту "НГ" президент Албанского демократического союза города Ульцин Фуад Нумани.
На сегодняшний день отношения албанцев и славян далеки от идиллических. Многие местные жители воевали в Косово (естественно, на стороне ОАК). Причем для местных албанцев нет разницы между сербами и черногорцами: для них они - один народ, причем народ-оккупант.
Действительно, было бы сильным преувеличением утверждать, что местные албанцы испытывают особо теплые чувства как к черногорцам, так и к сербам. "На сегодняшний день доля албанцев во властных структурах составляет всего лишь 0,03% (тогда как доля нашего народа в населении республики 7%) - скажите, разве можно это назвать по другому, чем откровенная дискриминация. В отличие от косовских албанцев мы не претендуем на создание собственной государственности, мы хотим лишь быть полноправными гражданами Черногории. Мы добиваемся, чтобы дети в школах могли бы изучать историю нашего народа, чтобы у нас были наши собственные газеты, телевизионные передачи", - говорит все тот же Нумани.
РАЗДЕЛЕННЫЕ ГРАНИЦЕЙ
Историческая область Санджак расположена на границе с Косово и Боснией. До 1918 года этот регион был частью Боснии, и подавляющая часть местного населения - славяне-мусульмане. С точки зрения самих санджакцев, они являются частью самостоятельного боснийского народа, согласно же югославской историографии - принявшими ислам сербами. Территория Санджака разделена между Сербией (здесь проживают 250 тысяч славян-мусульман) и Черногорией (100 тысяч мусульман). В правительстве Черногории пять министров-мусульман. Мэр "столицы" черногорского Санджака - города Рожайе - также мусульманин, нет ограничений по религиозному признаку и при приеме на работу в полицию. В сербском же Санджаке во властных структурах работают в основном сербы, практически нет мусульман и в местной полиции. Однако проблема заключается в том, что национальная политика Подгорицы в Санджаке воспринимается местными национальными лидерами лишь как полумера. "В реальности положение босняков в Сербии и Черногории практически одинаково. Так называемые права, которые предоставили нам черногорские власти, на деле являются обыкновенной показухой. Хотя доля мусульман в населении Черногории 14%, во властных структурах представителей нашего народа лишь 3,5%. Наши дети не имеют возможности изучать в школах свою историю, культуру. Показательный пример: во время войны в Боснии в приграничном с ней районе Черногории было разрушено 28 сел, и Подгорица ничего не делает для их восстановления. Таким образом, можно заключить, что, поддерживая на выборах Джукановича, мы лишь выбирали меньшее из двух зол", - говорит "НГ" председатель Интернационального демократического союза Черногории Харун Хаджич.
Даже тот факт, что сегодня черногорские мусульмане не испытывают ограничений при приеме на работу в полицию, воспринимается многими санджакцами достаточно настороженно. Существует мнение, что таким образом Джуканович намеревается перенести назревающий вооруженный конфликт между Сербией и Черногорией из славянских районов республики в мусульманские. Примечательно также, что Хаджич высказывается категорически против выхода Черногории из состава Югославской Федерации: "Мы против этого, так как в этом случае наш народ окажется разделенным границей. В этом случае неминуемо встанет вопрос о самоопределении Санджака - и ситуация резко обострится".
* * *
"Мы прекрасно отдаем себе отчет - что за человек Джуканович. Раньше он и Булатович были близкими друзьями, и в конце 1980-х они вместе руководили в Черногории так называемыми йогуртными бунтами (стремясь устранить прежнее в достаточной степени независимое от Белграда руководство Черногории и Воеводины, Милошевич организовывал мощные демонстрации сербских националистов, которые забрасывали йогуртом здания местных властей, и поэтому в народе прозвали эти события "йогуртными бунтами". - "НГ"). Конечно же, такой человек не может измениться в одночасье. Однако, пытаясь из чисто прагматических соображений угодить мировому сообществу, Джуканович стремится проводить взвешенную национальную политику, и определенного успеха в этом он, несомненно, добился", - полагает один из западных дипломатов.
По сути, не так уж и важно, насколько обоснованы обвинения лидеров национальных меньшинств Черногории местным властям. Гораздо существеннее, что ни мусульмане, ни албанцы не являются надежными сторонниками Подгорицы, а поскольку сами черногорцы по вопросу о разводе с Белградом расколоты на два (приблизительно равные по численности) лагеря, то любые резкие шаги могут привести к непредсказуемым последствиям. Отметим, что отделение де-факто Косово от Югославии резко увеличило опасность сепаратистских тенденций в соседней Македонии, где около трети населения страны составляют компактно проживающие здесь албанцы. Сегодня же негласно поддерживающий "черногорский сепаратизм" Вашингтон рискует получить не демократическую, ориентированную на Запад республику, а несколько анклавов межэтнического противостояния: обострение ситуации в Санджаке неминуемо перекинется и на Боснию, а начавшаяся смута вполне может спровоцировать сепаратистские тенденции черногорских албанцев. По сути, на юге Европы может появиться новая дуга нестабильности.
