Григорий Заславский
Фото официального сайта Президента России
На минувшей неделе, в пятницу, в Кремле прошло заседание Совета при президенте по культуре и искусству, о котором мы уже написали подробно (см. на стр. 3), еще одно пятничное событие, увы, пока остается в тени других, которые представляются более важными.
В Москве, как говорится, без объявления войны ликвидирован федеральный музей, открытый, между прочим, в разгар Великой Отечественной войны, в 1943 году. Музей МХАТа приказом министра культуры присоединен к МХАТу имени Чехова (это на афишах, с приходом Олега Павловича Табакова, театр переименован в МХТ, а официально он по-прежнему зовется МХАТом), соответственно приказ посвящен реорганизации этих двух федеральных учреждений культуры.
Все, как обычно, объясняется оптимизацией структуры подведомственных учреждений, хотя совершенно очевидно, что у федерального музея, имеющего к тому же свои филиалы, и у театра – совершенно разные цели и задачи. Филиалом музея, в частности, является Дом-музей Станиславского, который можно назвать местом паломничества театральных людей со всего мира, сюда приходят и начинающие, и знаменитые, чтобы посмотреть, где жил великий актер и реформатор театра, часто – целуют ступеньки, по которым поднимался Константин Сергеевич, плачут в комнате, где он умер… Музей МХАТа – это большое количество архивов, многие неразобранные.
Куда это все теперь попадет? По некоторым сведениям, предполагается передать то, что является частью музейного фонда, в Театральный музей имени Бахрушина, а часть – в Российский архив литературы и искусства. Зачем? В чем смысл такого решения? Почему это сделано без какого-либо обсуждения с профессиональным сообществом? Между прочим, уж если про то разговор, МХАТов сегодня – два, и Музей МХАТа – единственное, что эти два по живому разорванных театра объединяло. Почему же музей отдали МХАТу Олега Табакова, который, насколько известно, сейчас какой-либо активности по этому вопросу не проявлял, да у него сегодня – другие заботы.
Далее: по приказу музей все свое имущество передает театру. Ну понятно, что это передача на бумаге, а экспонаты как будут передаваться в Театральный музей? Пока деталей не знает, судя по всему, никто, но вот какие опасности уже очевидны: есть Дом-музей Станиславского, который очень непросто присоединял к себе комнаты первого этажа, – ведь Константин Сергеевич жил и работал на втором. Получается, первый этаж – не мемориальный, хотя экспозиция там есть, и потрясающая экспозиция. Но на деле сейчас никто и ничто не мешает в целях повышения эффективности и все той же оптимизации открыть там ресторан. Всем на пользу. Ну, это только одна, очевидная и внешняя, опасность, поскольку вопросов много: что будет с научными сотрудниками, которых при таких реформах всегда оказывается слишком много (это при неразобранности фондов-то!), что будет и кто будет решать вопросы комплектования в дальнейшем и т.п.
Произошедшее – ЧП, но пока никто так эту историю почему-то не воспринимает.
Еще одна новость, касающаяся Минкульта: Михаил Брызгалов покидает пост руководителя департамента культурного наследия Министерства культуры. В прошлом министр культуры Саратовской области и директор Музея музыкальной культуры имени М. Глинки, по информации «НГ», он возвращается в музей.
Еще: на минувшей неделе стало известно, что в 2016 году Минкульт выделит Фонду кино 3 млрд на безвозвратной основе – это в честь Года российского кино и в связи с тяжелой экономической ситуацией. Что это означает? Наверное, то, что фильмы, на производство которых фонд даст денег, не должны будут думать о том, как бы их «отбить». Впрочем, это – одноразовая щедрость.
И еще одна новость, анонсирующая грядущее событие. Обжегшись на скульптурах Сидура, Манеж тем не менее не останавливается, и вот стало известно, что 5 января там в честь 90-летия скульптора откроется выставка «Эрнст Неизвестный. Возвращение в Манеж». Покажут более 100 работ Неизвестного из собрания коллекционера Феликса Комарова. Посмотрим, как будут воспринимать.
