Андрей Мельников Когда случилось, по выражению протоиерея Владимира Вигилянского, «весеннее антихристианское обострение», Патриарх Кирилл высказался примерно в том духе, что не всегда прав тот, чье слово звонче. Тем не менее Церковь и связанные с ней общественные организации стараются «перекричать» своих критиков. На минувшей неделе мы наблюдали очередную пикировку сторонников РПЦ со своими оппонентами. Противостояние выразилось в конкуренции открытых писем, в эпатажных заявлениях, а главное – в апелляции к полицейским способам «убеждения» оппонентов.
Известные деятели культуры во вторник направили обращение в Верховный суд РФ и в Мосгорсуд с просьбой выпустить из заключения предполагаемых участниц группы Pussy Riot. Данные инстанции ответили, что не могут повлиять на Таганский райсуд, где сейчас рассматривается дело о хулиганстве в храме Христа Спасителя. В четверг глава патриаршей пресс-службы диакон Александр Волков также заявил журналистам, что сам Патриарх не будет делать заявлений по Pussy Riot до окончания дела.
Очередной выстрел в этой войне петиций прозвучал с неожиданной стороны. Движение «Архнадзор» обратилось в среду к российским властям и в Комитет всемирного наследия ЮНЕСКО c требованием предотвратить строительство у стен Новодевичьего монастыря храма, который был разрушен во время войны с Наполеоном.
Своеобразный ответ последовал от православных активистов. Они направили петицию Владимиру Путину, вернувшемуся с Ближнего Востока, где он с воодушевлением посещал христианские и иудейские святыни. Защитники РПЦ обратили внимание Путина на антипремию «Серебряная калоша», одна из номинаций которой досталась Патриарху. Активисты увидели в этом не только оскорбление верующих, но и выпад против российской власти и посягательство на конституционный строй.
Довольно творческий подход к Конституции продемонстрировал протоиерей Всеволод Чаплин. Со свойственным ему своеобразным юмором спикер РПЦ заявил, что Церковь в России не отделена от государства. Позже он пояснил: от государства отделены религиозные организации, но не Церковь как совокупность всех верующих людей, среди которых – руководители страны. Вскоре стало понятно, что теперь эта идея станет новым пропагандистским ходом РПЦ. «Ни одна созданная людьми организация, какой бы авторитетной она ни была, не может претендовать на то, чтобы являться обладателем критерия истины», – сказал в пятницу Патриарх Кирилл иранскому аятолле Мухаммеду Али Тасхири, принимая гостя в Патриарших палатах Московского Кремля. Но это в условиях диалога цивилизаций. Внутри России – дело иное. Здесь, по словам Патриарха, прозвучавшим днем ранее, Церковь представляет собой «духовную скрепу» государства. Нападки на РПЦ означают удары по России.
Но, когда дело доходит до суда, речь идет о конкретной религиозной организации, а рассуждения о некоей метафизической Церкви в расчет не принимаются. Хамовнический суд в четверг признал в качестве ответчика в иске Общества по защите прав потребителей организацию «Патриаршее подворье храма Христа Спасителя». Впереди – новая неприятная судебная история.
Тем не менее Патриарх Кирилл и его соратники продолжают утверждать, что РПЦ – главное действующее лицо в общественной жизни России. «Сегодня Церковь, обращаясь к народу, говорит о необходимости иметь волю к победе (а нам такая воля нужна, потому что сегодня страна наша сталкивается со многими трудностями и испытаниями, которые наше, и особенно молодое, поколение должны преодолеть), мы одновременно говорим, что без силы духа не может быть воли к победе», – это уже из субботнего обращения Патриарха, сделанного им в Брянске. С кем борется РПЦ, кого надеется одолеть? Врагов России, диавола или ту часть нашего общества, которая не хочет согласиться с тем, что РПЦ – это «наше все»? Хотелось бы знать.
Виктория Панфилова 
