Григорий Заславский
Симпатично. Но у Пикассо цирк выглядит еще симпатичнее.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
Так совпало: на минувшей неделе в Москве открылась выставка Пикассо. Осенью прошлого года, говоря о готовящейся грандиозной выставке, директор Пушкинского музея Ирина Антонова шутя обмолвилась: конечно, Пикассо это замечательно, но есть, есть нечто забавное в том, что Францию в России будет представлять именно Пикассо. Тем не менее так удачно карта легла или выстроились звезды: на реконструкцию закрылся парижский Музей Пикассо, и его коллекция пустилась в путешествие по миру. Московская выставка, надо отдать должное организаторам, готовилась с учетом «русских влияний». И вокруг Пушкинского снова будут петлять очереди из желающих разобраться в том, чем голубой период в творчестве Пикассо отличается от розового.
Акробаты, силачи с квадратными спинами, девочки-гимнастки, гибкие, как проволока, по которой им приходится ходить, – бродячих цирковых актеров Пикассо писал и с восхищением, и, если можно так сказать, не приукрашивая, без соцреализма. И вот они встретились – честный цирк Пикассо и правда московской цирковой жизни. Министерство культуры объявило, что не собирается продлевать контракт с нынешним генеральным директором Большого цирка на проспекте Вернадского Леонидом Костюком: контракт у него заканчивался 1 марта, и Минкульт пообещал привести уже второго человека авторитетного, всеми уважаемого... Цирковая общественность тут выступила единым фронтом за Костюка.
Я много лет не был в Цирке на проспекте Вернадского, одна моя знакомая, видевшая там несколько последних программ, говорит, что большого художественного потрясения не испытала. А еще «против Костюка» – что все главные роли в этом цирке распределены между его ближайшими родственниками: дочь – балетмейстер, жена – режиссер, муж дочери, говорят, тоже задействован... Но на это нетрудно возразить: в цирке вообще принято работать семьями, и нравы в этих семейных «подрядах» часто жесткие, если не сказать жестокие. Бывает, кто-то получает травму, и отец вводит в номер другую дочку или ждет, когда она подрастет. Но от номера не отказываются. Простому человеку это трудно понять, но, глядя на цирковых артистов Пикассо, это-то как раз понимаешь: цирк – особый мир. Другой. Там свои законы.
В общем, все закончилось для Костюка вполне благополучно. Не знаю, как для цирка, а для него – хорошо. Министр культуры Александр Авдеев встретился с ним, пообещал продлить контракт до конца 2010 года, с тем чтобы Костюк смог отпраздновать три юбилея – свое 70-летие, полвека творческой деятельности и 40 лет Цирка на проспекте Вернадского.
Мне даже показалось, что Авдеев, как профессиональный дипломат, когда он сам не уверен в верности ему предложенного кадрового решения, нарочно объявляет о нем во всеуслышание. Это, наверное, для того, чтобы после, вняв голосу культурной общественности, отступить на заранее подготовленные позиции. Что ж, это вполне дипломатично.
Говорят, на место Костюка планировали назначить и вправду уважаемого человека и народного артиста. Может быть, еще и назначат, хотя – поскольку Костюку пообещали и после 31 декабря 2010 года пост художественного руководителя цирка – трудно представить, кто из сильных мира сего согласится при живом худруке стать «просто» директором.
Но есть еще одна тема: в связи со снятием Костюка заговорили о том, что Цирк на Вернадского собираются передать Дю Солею. Все официальные лица категорически отрицают такую возможность. Но на условиях анонимности мне рассказали, что год назад, когда Дю Солей планировал первые московские гастроли, они всерьез подумывали о стационарной площадке в России – конечно, в Москве. Среди мест, наиболее предпочтительных для канадского шоу, называли Поклонную гору и даже площадку, где еще окончательно не снесена гостиница «Россия». И – метро «Университет». Но в центре для цирка Дю Солей места не нашлось, а начинать масштабное строительство за МКАД, судя по всему, и для такого гиганта шоу-бизнеса накладно.
Как бы то ни было, на картинках, а особенно, конечно, если это картины не чьи-нибудь, а великого французского художника Пикассо, цирк выглядит куда красивее, чем в жизни. Красивее, чем даже в Дю Солей.
