Сергей Скляров
Сейчас правительство готово реагировать лишь на текущие вызовы экономике.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
На минувшей неделе власти всеми своими действиями и заявлениями говорили о том, что не могут предсказать дальнейший ход кризиса и его последствия, а потому предпочитают плыть по течению и реагировать лишь на текущие вызовы. Фактически правительство выбрало пассивную модель выхода из кризиса, руководствуясь принципом, если не понимаешь, что происходит, то лучше ничего не предпринимать и надеяться, что удастся пережить трудные времена за счет накопленных ранее резервов. Вот только вопрос, насколько их хватит или, если быть еще более точным, хватит ли их до того времени, когда мир и страна начнут выбираться из кризиса, остается открытым.
«Проблема сегодняшнего дня именно в неопределенности ситуации. Никогда ситуация в мировой экономике не была столь неопределенной за последние, во всяком случае, 50–70 лет», – откровенно признал в пятницу на заседании Совета законодателей президент Дмитрий Медведев.
По его словам, неопределенная ситуация касается прогнозов по рецессии мировой и национальных экономик, а сама рецессия сопоставима только с 1931 годом и периодом Второй мировой войны.
Заявление президента как нельзя лучше характеризуют действия правительства, которое плохо представляет, что надо делать, чтобы поскорее выйти из кризиса, и когда этот кризис прекратится, а потому неспособно что-либо более или менее надежно планировать. Во вторник на заседании президиума правительства одобрили планы проедания Резервного фонда, который достигает всего 12% ВВП, и отказ от трехлетнего бюджетного планирования. На ближайшие четыре года было заморожено положение Бюджетного кодекса, ограничивающее дефицит бюджета 1% ВВП в год. Теперь он может быть любым, о чем прозрачно намекнул в субботу вице-премьер, глава Минфина Алексей Кудрин. По его словам, планируемый на этот год дефицит в 8% ВВП – это скорее оптимистичный вариант. На фоне февраля, когда расходы бюджета превысили его доходы на 9%, и это при том, что сейчас – только начало года, заглядывать во вторую половину года просто страшно. В России традиционно бюджетные траты минимальны в первые месяцы года и бурно растут во втором полугодии, особенно в четвертом квартале, когда бюджетополучатели спешат истратить неиспользованные средства. Остается только надеяться, что доходы бюджета будут расти темпами, адекватными темпам роста расходов, иначе Резервный фонд, за счет которого в основном в этом году будет покрываться бюджетный дефицит, будет исчерпан намного быстрее, чем за два с половиной года, о чем говорил Кудрин.
Между тем перспективы выхода из кризиса все дальше отодвигаются по времени даже в официальных прогнозах. В среду было опубликовано интервью Кудрина телеканалу Би-би-си, в котором он признал, что пик кризиса скорее всего придется не на середину этого года, как считалось до сих пор, а на конец этого – начало следующего года, а выйти из кризиса ранее чем через три года не удастся. Он также намекнул, откуда Россия будет брать деньги после того, как будут исчерпаны собственные резервы. «Через два года у нас будет хорошая возможность обеспечивать свой дефицит заимствованиями. Такие заимствования будут безопасными и надежными», – сообщил вице-премьер. Вот только темпы роста бюджетного дефицита могут оказаться выше, чем в этом прогнозе. Это значит, что резервы могут быть проедены быстрее, чем за два с половиной года, и залезать в долги придется раньше и глубже, чем по оптимистичному официальному сценарию.
Фактически Россия затягивается в новый, порочный для нее цикл развития, по которому она шла последние десятилетия. Страна живет от кризиса до кризиса, не развивая современные технологии и производства, а лишь распродавая свои природные ресурсы. При этом в силу цикличности развития мировой экономики и цен на сырье она проходит путь от обнищания и вынужденного залезания в долговую яму с последующей многолетней расплатой по долгам и восстановлением несущего временное благополучие сырьевого экспорта до нового обнищания и залезания в долги.
Дарья Гармоненко