Екатерина Барабаш
Ксения Раппопорт и Константин Хабенский – новые лауреаты «Золотого орла».
Фото ИТАР-ТАСС
Прошедшая неделя ознаменовалась вручением первой в году российской кинопремии – «Золотой орел». Телеканал «Россия», не сильно смущаясь, подал ее трансляцию как прямую, что неоднократно заранее проанонсировал. На экране красовалась надпись «Прямая трансляция», и, вероятно, для кого-то она и правда была прямой. Для Сибири и Дальнего Востока – наверняка. В наших же краях она началась в полночь.
О распределении призов не один раз сообщили, результаты обсудили и даже местами осудили.
«Дикое поле» Михаила Калатозишвили, ставший, по версии «Золотого орла», лучшим фильмом года, награды заслуживал несомненно. Ксения Раппопорт и Константин Хабенский как лучшие актеры не вызвали тоже никаких сомнений (хотя, откровенно говоря, заслуги Хабенского в «Адмирале» все же слегка сомнительны, ну да ладно – актер-то он хороший). Покойные Петр Луцик и Алексей Саморядов, при жизни обойденные призами, за сценарий «Дикого поля» наконец-то стали получать награды – вот уж печальная насмешка судьбы, обрекшая талантливых людей жить и работать там, где любимым жанром является эпитафия. Перед Кареном Шахназаровым вроде как нельзя было шляпу не снять, наградив его за режиссуру одного из самых слабых среди его фильмов – «Исчезнувшая империя»... Он же свой в доску, его обойти – ну никак.
Словом, все оказалось не так плохо. Фасад, как всегда, покрашен расцветисто, евроремонт парадного входа явно влетел в копейку. За парадным входом – надпись для тех, кто внимателен: «Не влезай, убьет!»
Удивительное дело: собрались в зале несколько сот человек, нарядных и по хорошему поводу – награждать собратьев по цеху. Но кажется, что каждому на входе выдали деревянный аршин, который надо было на месте проглотить – иначе не пускали. Все послушно проглотили и так просидели несколько часов, став на это время не собратьями по цеху, а ярыми конкурентами. Не надо думать, что собравшиеся на вручение «Оскара» так сильно радуются, когда статуэтку получают не они, а соперники по номинации. Все живые люди. Просто на Западе есть давняя и элементарная культура, не позволяющая принимать чужой успех с кислой физиономией и чужую победу как свое непременное поражение. До нас эта культура пока не добрела – наверное, до сих пор не знает, что железный занавес отменили. Вот и провожают наши деятели кино своих коллег на сцену за «птичьей» статуэткой жидкими, как тюремный супчик, аплодисментами и такими каменными лицами, что орехи о них бей. Совсем непреодолимое желание сорвать эти лица и вместо них надеть другие появилось, когда чествовали Алексея Петренко. Мало того что выдающийся актер, мало того что никому ничего плохого не сделал и даже на киносъезды не ходит – так просто порадоваться, как положено в таких случаях, – и то не научены. Хотя, может, публика просто взгрустнула после приветственной речи Никиты Михалкова – он так долго рассказывал байку про Москвина и его страсть путешествовать по городу с детским гробиком, прикидываясь безутешным отцом (заметим, что перебивками церемонии шли новости, где первыми строками – гибель детей в Бельгии), что не до Петренко стало – захотелось на свежий воздух.
Если уж любимого артиста так «чествовали», то что говорить о далеко не всеми любимой Ренате Литвиновой, которая, вручая «птичку» за что-то телевизионное, посетовала, что, мол, ей, как всегда, «самый гной достался, но и в перегное можно отыскать достойное». Сказано очень верно, хоть и не к месту, прямо скажем. Тут бы посмеяться, да куда там! Выражение отрешенности на лицах сменилось выражением такой обиды, что весь зал показался похожим на одного коллективного Зидана, готового нанести удар по Матерацци.
Не хочу ничего плохого говорить про наших киноакадемиков и фантазировать по поводу причин и все-таки не пойму, не могу понять, что заставило «орлов» облететь и Алексея Германа-младшего с его «Бумажным солдатом» (хотя операторская работа там действительно выдающаяся, в отличие от награжденного «Адмирала»), и Валерию Гай Германику с ее картиной «Все умрут, а я останусь». Первый – да ну его, он уже в Венеции засветился, вторая – молода больно, 24 годика всего, матерится много и колечко в носу носит... Успеется. А ведь бывает, что не успевают.
