Иван Родин. На прошедшей неделе российская и мировая общественность смогли еще раз оценить действенность нового устройства нашего государства. Как известно, в политологических кругах его называют «тандемократией». Впрочем, понятие «тандем» употребляется уже чуть ли не официально. Так вот Дмитрий Медведев и Владимир Путин, как и во время самого пика грузинского кризиса, снова весьма эффективно распределили роли между собой. На этот раз им пришлось разбираться с массированной критикой Запада, последовавшей после решения России признать независимость Абхазии и Южной Осетии.
Президент РФ 26 августа, отреагировав на обращения непризнанных республик, поддержанные российским парламентом, подписал указы по Южной Осетии и Абхазии. И уже через несколько часов реакция западных стран проявилась в полной мере. Нашу страну обвинили в нарушении международного права, разжигании новой холодной войны, оккупации Грузии, стремлении проводить свои интересы в ущерб всем остальным и прочих грехах. Ответ Медведева на инвективы тоже не заставил себя ждать. В тот же день, 26 августа, глава государства дал сразу пять интервью, ориентированных на международную аудиторию. Даже если не считать две телекомпании – Russia Today, рассматриваемую на Западе как пропагандистский рупор Кремля, и «Аль-Джазиру», основная масса зрителей которой вряд ли разделяют натовскую точку зрения на кавказские события, – то остальные три покрыли все необходимое информационное пространство.
Американская Си-эн-эн, британская Би-би-си и французская Тэ-эф-1 – именно через них президент РФ и обратился к руководству и общественности западных стран. Причем, поскольку на нем уже висел приказ о начале боевых действий в Южной Осетии и указы о признании самопровозглашенных республик, Медведеву досталась небольшая роль успокоителя разгорячившихся партнеров. На все обвинения в адрес России глава государства спокойно отвечал, что выбора у нас не было, и заверил, что наша страна никакого обострения, а тем более международного кризиса, не хочет. И только небольшими, малозаметными штрихами было дано понять, что если обострение или даже кризис все-таки случатся, то просьба Россию их зачинщиками не считать. Наиболее емко данная мысль прозвучала в интервью Russia Today: «Нас ничего не пугает, в том числе и перспектива холодной войны. Но мы, конечно, ее не хотим. В этой ситуации все зависит от позиции наших партнеров по мировому сообществу, наших партнеров на Западе. Если они хотят сохранять добрые отношения с Россией, они поймут причину нашего решения, и ситуация будет спокойная. Если же они изберут конфронтационный сценарий – ну что же, мы жили в разных условиях, проживем и так».
После серии медведевских интервью в информационном противостоянии с российской стороны возникла пауза. Она продлилась пару дней, хотя все это время с того же Запада давление на Россию продолжало усиливаться. Поэтому даже возник вопрос – почему же молчит Владимир Путин, которому всегда очень удавалась тактика такой защиты, которая на самом деле является нападением. И глава правительства РФ долго ждать себя не заставил. В прошлый четверг он нашел время побеседовать с той же Си-эн-эн, а в пятницу оказал любезность германской телекомпании «АРД». Интересно, что в миролюбивой риторике Путин пошел дальше Медведева, объявив, что война с Грузией в России частично ощущается даже как гражданская. Но зато он гораздо более откровенно высказался о роли Запада в грузинском кризисе. В частности, как известно, Путин прямо обвинил уходящую администрацию США в том, что «маленькая победоносная война» была ей нужна для создания преимущества кандидату в президенты от Республиканской партии.
Дарья Гармоненко 