Наталья Меликова - Начало темы. Жен и детей политических противников трогать нельзя - Не стоит провоцировать власть на ответные репрессии.
За шесть лет работы в кремлевском пуле я задавала президенту разные вопросы. Cпрашивала его об отношениях России и США и об отмене губернаторских выборов. Что он собирается делать после окончания полномочий и какие ошибки допустил за время своего правления.
В пятницу на Сардинии я спросила Путина, как он относится к слухам о его свадьбе с Алиной Кабаевой и правда ли, что он развелся с женой, а его дочка живет в Мюнхене.
Журналисты во всем мире задают политикам неудобные вопросы. Россия не исключение. Люди хотят знать, почему глава государства вопреки своему обещанию отбирает у людей возможность напрямую выбирать губернаторов. И еще они хотят знать, считает ли президент своей ошибкой дело ЮКОСа и чувствует ли вину за то, что в Беслане погибли сотни малышей.
- Фото недели:═Путин встал на защиту репортера
Политиков и бизнесменов, равно как продавщиц и домохозяек, интересуют и другие вопросы. Они не имеют отношения к тому, что мы с пафосом называем судьбами Родины. За день до того, как Путин возглавил «Единую Россию» в России обсуждали не предстоящее событие, а развод президента и его свадьбу с Кабаевой. Судя по заголовкам итальянских газет, события вокруг Аlitalia волновали их гораздо меньше, чем проанонсированная российским таблоидом женитьба хозяина Кремля на гимнастке. Но здесь речь не о том, хорошо это или плохо.
После пресс-конференции итальянские коллеги выражали свое восхищение и говорили, что все в этом зале мечтали задать этот вопрос. Они спрашивали, согласовывала ли я его с главным редактором и не уволят ли меня теперь из газеты. Журналист из итальянского информагентства интересовался, как я отнеслась к жесту Берлускони, пытавшемуся показать, что он расстреливает меня из пистолетов. «Так ведь и Путин одобрительно кивнул...» – напоминал итальянец, вероятно, ожидая ответа о страшной участи, которая ждет меня дома.
Берлускони, надеюсь, хотел пошутить. Прямо скажем, неудачно. Итальянский премьер не подумал о том, что журналистов в России, как и в других странах, действительно убивают. Правда, не предупреждая их об этом на пресс-конфренциях.
Если честно, сразу после пресс-конференции я думала не о репрессиях со стороны Кремля и моего начальства и тем более – не о вдруг снизошедшей славе. Как и все журналисты, я имела полное право задать президенту, как без всякой иронии заметила одна из моих российских коллег, «самый актуальный вопрос для России и мира». И я этим правом воспользовалась. Но я также хорошо понимала, что, спросив о разводе и детях, я перешла тонкую грань, которую лучше никогда не переступать. И совсем не потому, что больно накажут.
Путин ответил на мой вопрос в привычной манере: «В том, что вы сказали, нет ни одного слова правды». «Я всегда отрицательно относился к тем, кто с каким-то гриппозным носом и со своими эротическими фантазиями лезет в чужую жизнь», – бросил он в зал.
После пресс-конференции, когда Путина и Берлускони обступили российские и итальянские журналисты, президент сказал мне: «Все, что я сказал про «гриппозные носы», не относилось лично к вам». Но итальянский премьер, видимо, решил, что в Италии мне теперь будет жить и работать спокойнее, чем в кремлевском пуле. «Слушай, у тебя с ней проблемы? Оставь ее мне. А я тебе вот его отдам», – сказал Берлускони российскому президенту, указывая на одного из итальянских журналистов. Путин отдавать меня отказался.
Так что у меня, надеюсь, есть шансы еще поработать в пуле... В правительственном, например.
