Юлия Петровская На минувшей неделе Россия провела переговоры с тремя своими основными партнерами на международной арене. Во вторник и среду с первым визитом в Москве побывал президент Франции Николя Саркози; в пятницу и субботу здесь гостили госсекретарь США Кондолиза Райс и шеф Пентагона Роберт Гейтс; в воскресенье президент Владимир Путин, имевший контакты с названными выше представителями, встретился в Висбадене с канцлером ФРГ Ангелой Меркель. С каждой из упомянутых стран Россия строит стратегическое партнерство.
У каждой встречи – своя повестка, однако есть и общие темы. Прежде всего это Иран, Ближний Восток, Косово, судьба ДОВСЕ и ПРО, а также права человека. Явных подвижек ни по одному из вопросов, считающихся предметом разногласий между Москвой и западными странами, не произошло.
Саркози – сторонник ужесточения международных санкций против Ирана и предоставления независимости Косово, по итогам первого дня дискуссий с Путиным поспешил объявить о некотором сближении позиций. Но от Москвы не последовало публичных сигналов, которые могли бы подтвердить истинность слов французского лидера. Более того, по иранской ядерной программе Путин заявил: «У нас нет объективных данных, что Иран стремится к производству ядерного оружия, поэтому мы исходим из того, что у него нет таких планов». И хотя трудно поверить в то, что Москва действительно из этого исходит, линия российского руководства остается прежней: Тегеран должен выполнить требования СБ ООН; усиление санкций было бы контрпродуктивно; необходимы диалог и сотрудничество.
На последовавших российско-американских переговорах глава МИДа Сергей Лавров подверг критике действия США, подрывающие усилия «шестерки» по урегулированию ядерной проблемы Тегерана. «Коллективная работа была бы существенно эффективнее, если бы не было параллельных шагов по односторонним санкциям в отношении Ирана, не говоря уже о периодически звучащих призывах применить военную силу». Понимание такой позиции Путин скорее всего найдет в Германии, ведь Берлин, в отличие от Парижа и Вашингтона, на данном этапе выступает против усиления санкций.
Что касается противоракетных планов США, то договоренности здесь даже не просматриваются. Кондолиза Райс заявила о необходимости немедленно начать развертывание системы ПРО в Европе. Лавров сказал после встречи с Райс и Гейтсом (в ней также принимал участие министр обороны Анатолий Сердюков), что стороны «вышли на такую важную тему, как необходимость совместно определить критерии наличия или отсутствия угрозы». «Если нам удастся выработать такие критерии, то, думаю, станет ясно, что в третьем позиционном проекте, как он был задуман, необходимости нет», – уверен Лавров. Однако его американские собеседники, судя по всему, уверены в обратном.
Москве все сложнее отстаивать свою позицию по ПРО, поскольку европейцы все меньше противятся планам Вашингтона. Та же Германия, поначалу выступавшая за решение проблемы в рамках Совета Россия–НАТО, в последнее время старается уходить от этой темы, не желая раздражать американцев. Куда больше немцев беспокоит судьба Договора об обычных вооруженных силах в Европе с учетом того, что Москва объявила о введении моратория на исполнение своих обязательств по ДОВСЕ.
Все упомянутые встречи проходили на фоне критики внутриполитической ситуации в России в соответствующих столицах. Сами же собеседники Путина высказывались на сей счет более осторожно. Так, Саркози, утверждавший в ходе своей предвыборной кампании, что у российского президента руки в крови чеченской войны, в Москве старался выглядеть галантным. Пропагандируя демократию во время выступления в Бауманском университете, французский лидер подчеркнул вместе с тем, что «никто не смеет давать России уроки». Саркози провел формальную встречу с правозащитниками из «Мемориала», о которой заранее не сообщалось. И хотя новый президент Франции обещал жестко отстаивать демократические ценности, на сей раз этого не произошло.
В свою очередь, Райс высказала недовольство в связи с концентрацией власти в руках Кремля. Она выразила сомнение в независимости российской судебной системы, электронных СМИ и Госдумы. После встречи с правозащитниками Райс заявила, что хотела бы оказать помощь в создании общественных институтов, защищающих людей от произвола власти. Между тем сообщается, что в беседе с Путиным она не поднимала правозащитную тему.
Перед визитом Путина в Германию глава комитета Бундестага по внешней политике Руперт Поленц заявил, что в России царит «климат запугивания». А «зеленые» обратились к правительству ФРГ с призывом не молчать в связи со сворачиванием демократии в России. Как заявил эксперт «зеленых» по вопросам соблюдения прав человека Фолькер Бек, Путин настроен на совершение «ненасильственного конституционного переворота».
Западным партнерам Москвы приходится если не молчать, то, во всяком случае, помалкивать по поводу некоторых вещей. Ни США, ни Франция, ни Германия не намерены ссориться с Кремлем из-за прав человека. Для Америки важнее взаимодействие с Россией в вопросах разоружения или нераспространения ОМУ, а также в урегулировании кризисов. Франция и Германия, в свою очередь, намерены наращивать экономические связи с Россией. Как Саркози, так и Меркель хотят играть активную роль в урегулировании международных проблем и конфликтов, в которые втянута Москва.
Западные страны ищут равновесие между моральной оценкой действий Кремля и прагматизмом. Критиковать страну, сотрудничество с которой необходимо, становится все сложнее.
