Данила Моисеев
Фото REUTERS
Весьма непростым для лидера лейбористов, премьер-министра Великобритании Кира Стармера стал завершившийся на днях на Самоа (государство в Тихом океане) саммит стран Содружества. Бывшие колонии Британской короны сошлись на том, что Лондон должен компенсировать им ущерб, нанесенный колониальным прошлым (точнее, одним из его аспектов – работорговлей). Причем устроит их не моральная компенсация в виде извинений и слов сожалений, а материальная. Чтобы не возникло недопонимания, в проекте решения саммита применена даже соответствующая формулировка: репарации, то есть сугубо материальное возмещение.
Информация о том, что на Самоа ключевой темой станет обсуждение репараций, просочилась в британские СМИ еще до начала саммита. Ее подняли государства Карибского бассейна, где большинство населения как раз является потомками чернокожих рабов, привезенных с XVI по XIX век из Африки.
Лейбористы, которые по своим взглядам левее, чем тори, а значит, и более уступчивы в вопросах, касающихся исторической памяти, оказались в сложном положении. На фоне не лучшего положения британской экономики выплачивать какие-либо суммы из бюджета правительство Стармера желанием не горит. Однако и прямо отказаться от выплаты компенсаций (или репараций) нельзя: времена нынче не те. В самой Великобритании не поймут, пустись премьер-министр в рассуждения о том, что с колониальным прошлым не все так однозначно. Не случайно претензии бывших колоний одобрили в том числе пять членов Палаты общин от Лейбористской партии.
Единственное, что осталось Стармеру, перед тем как поставить подпись под финальным коммюнике саммита, – это добиться изменения формулировки документа. В его окончательном варианте сказано лишь о необходимости обсуждать репарации, а не о конкретных параметрах выплат. В трактовке Стармера, в коммюнике говорится о «призыве к дискуссии» и о том, что для обсуждений «наступило подходящее время», не более того. Проблема в том, что бывшие британские колонии готовы эти дискуссии начать сразу и без перерывов завершить конкретными договоренностями о репарациях. Любопытно, что репараций от Великобритании хотят даже те члены Содружества, которые не являлись британскими колониями, – Мозамбик и Руанда. Они настаивают, что их жителей тоже продавали в рабство английские работорговцы.
Сторонники репараций хотят, чтобы выплаты шли не в форме финансирования «зеленых» инициатив и противодействия последствиям изменения климата, на чем настаивает Стармер, а в виде «живых» денег конкретным получателям. Максимум компромисса, который они допускают, – это реализация за счет Великобритании совместных с Лондоном образовательных программ, выделение грантов, прощение долгов и предоставление экономической помощи.
Возможно, страны Содружества вдохновляют недавние события, показывающие, что от британцев можно добиться многого по вопросам восстановления исторической справедливости. Даже того, что ранее казалось непредставимым: уступки территорий. Имеется в виду отказ Великобритании от архипелага Чагос в Индийском океане. Он передан много лет претендовавшему на него соседнему островному государству Маврикий в октябре этого года. Вина (или заслуга, как считают сторонники воздаяния за колониальное прошлое) в этом не лейбористов, а консервативных правительств, Бориса Джонсона и Элизабет Трасс. Это при них два года назад начались и стали предметными переговоры о передаче островов маврикийцам. Да, британцы сохранили имевшуюся там военную базу, но аренда не будет вечной, а 99 лет могут пролететь довольно незаметно. Так получилось, например, с Гонконгом.
В общем, у стран, требующих репараций, может создаться впечатление, что Великобритания вернулась к политике второй половины XX века. В 1960–1970-е годы Лондон сравнительно легко отказывался от своих колоний, не воевал за них, сохранял свое влияние на вновь образовавшиеся государства Африки и Азии только там, где это возможно, прибегая к экономическим и политическим методам. Нельзя не признать, что такая тактика в колониальном вопросе себя во многом оправдала. Например, Франция, наоборот сделавшая ставку на удержание колоний любой ценой, добилась только двух кровавых и масштабных колониальных войн (во Вьетнаме и Алжире) и все равно в итоге свою империю потеряла. Возможно, и нынешние проблемы французов со своими заморскими владениями (вспомним волнения на Майотте и в Новой Каледонии) объясняются тем, что Париж в свое время не следовал примеру Лондона. Но обратная сторона британской уступчивости – это то, что ничего другого, кроме уступок по всему, что связано с колониальным прошлым, от страны и не ждут.
Во многих бывших колониальных метрополиях сейчас спорят: где грань, за которой заканчивается покаяние за преступления прошлого и начинаются необоснованные претензии? Может быть, она пролегает как раз там, где начинаются требования репараций за события, живых участников которых давным-давно нет на свете? Одно дело, когда выплаты производятся самим пострадавшим, их детям или хотя бы внукам. Но работорговля в Британской империи была запрещена в 1807 году. В 1841 году европейские державы приравняли это занятие к пиратству. Значит, возникает вопрос: кому конкретно должны выделяться материальные компенсации и кем? С другой стороны, есть преступления, которые прощения и срока давности не имеют. К их числу, наверное, стоит отнести и работорговлю, унесшую жизни миллионов человек.
Спор этот отнюдь не академический. На первый взгляд выплата репараций за события почти двухсотлетней давности кажется невероятной. Однако если начнется предметный разговор на эту тему, то конкретика непременно появится. Если же Великобритания согласится на репарации, то сумма выплат может исчисляться даже не миллионами и миллиардами, а триллионами. Так, судья ООН Патрик Робертсон год назад пришел к выводу, что за организацию работорговли Великобритания должна заплатить бывшим колониям ни много ни мало 18 трлн фунтов стерлингов, то есть 24 трлн долл.
Кроме того, британцы были не единственными, кто участвовал в трансатлантической работорговле. Претензий такого рода можно предъявить практически любой из западноевропейской стран. А значит, согласись Великобритания на репарации, их неминуемо потребуют и от других былых колониальных империй. Той же Франции, например. Это делает декларацию саммита на Самоа особенно значимым документом.
