Антон Зверев
Зарплаты школьным учителям, безусловно, надо серьезно увеличить. Но надо ли приводить их по всей стране к единому показателю? Фото агентства «Москва»
Один из видных деятелей педагогической науки, руководитель Центра образования № 109 Евгений Ямбург выступил весной нынешнего года с идеей уравнения учительских зарплат. «Цены везде одинаковые, что в Москве, что в Екатеринбурге. А зарплаты – разные», – пояснил он свою мысль. Поворот неожиданный.
В самом деле: много лет политики держали курс на рынок в образовании («money follows the student» – «деньги следуют за учеником», то есть фактически деньгами у нас командовал потребитель услуг – ученик). Декларировалась свобода творческих исканий педагога, которые и стимулируются соответственно – по труду. И вдруг – «Взять все, да и поделить», как говорит герой повести Михаила Булгакова.
«Сегодня, к сожалению, уровень оплаты определяют регионы. И разница очень большая», – справедливо отмечает академик РАО Ямбург. Однако на прямой вопрос, что же, собственно, он предлагает и как видит практическое осуществление своих идей, повторяет: «…надо и правда серьезно пересматривать учительские зарплаты». Эта размытость ключевых позиций в исполнении представителя образовательного менеджмента (тем более в преддверии обещанных кабмином изменений на зарплатном фронте бюджетников) позволяет поразмышлять на горячую тему.
Зарплаты школьным учителям, безусловно, надо серьезно увеличить. Но надо ли их приводить по всей стране к единому показателю? Один из доводов академика в пользу «уравнительной реформы» прост: «Единая система образования предполагает и единую оплату». Можно подумать, что образование – это такая большая матрешка, внутри которой находится несколько ее копий: ФГОС (федеральный государственный образовательный стандарт), НСОТ (новая система оплаты труда), ФПУ (федеральный перечень учебников), ЕГЭ (единый государственный экзамен)...
С другой стороны, «человек из телевизора», участник многих радиопередач по вопросам воспитания и обучения детей, всегда остроумный и четкий в деталях, несомненно, заслужил право на эффектные ходы, рассчитанные на широкое распространение. Ямбург этим правом пользуется с полным основанием и филигранным мастерством.
Правда, у всякого права, как мы знаем, имеется своя изнанка. В применении к нашей ситуации это означает, что идея развернуть экономику образования, а вслед за ней и педагогику на 180 градусов может не самым лучшим образом отразиться на судьбах «разворачиваемых» взрослых и детей. Им вновь, похоже, достается (пока что предположительно) роль участников своеобразного и не совсем понятного эксперимента.
Тут надо учесть, что именитому философу и практику образования доверяют не только обычные учителя, но и светила науки. Взять, например, Российскую академию образования (РАО), в составе которой 120 академиков и не менее 140 членов-корреспондентов. И я пока что-то не слышал, чтобы кто-нибудь из них поделился своим видением проблемы, поднятой их коллегой.
Означает ли это, что академики единогласно поддержат (или уже поддержали) курс на уравнение учительских зарплат в пока не известном общественности, то есть приватном, формате? А если да, то является ли в таком случае мнение академика Ямбурга официальной позицией РАО? Это тоже хотелось бы понять, учитывая все политические вызовы и риски, которые заключает в себе озвученная инициатива.
«Мы часто говорим о едином образовательном пространстве, – делится корифей педагогической науки, внесший означенный термин в лексикон политиков и педагогов. – Если, допустим, папа какого-то ребенка переехал из Москвы на Дальний Восток, школьник не должен оказаться в ситуации, когда вся программа обучения у него рассыпается, потому что в одном городе она одна, а в другом – другая».
Конечно, содержание программ должно быть гарантировано каждому ученику. Однако в том-то и дело, что доступность знаний гарантирует сегодня даже ущербный кадровый потенциал госсектора – за счет «единого пространства» частных репетиторов.
Что уж говорить, если президент Владимир Путин в Послании Федеральному собранию 2024 года впервые (!) затронул тему репетиторства и репетиторов, чьи услуги, по словам главы государства, «далеко не всем по карману». Сегодня уже чуть ли не более половины российских школьников берут уроки у неформальных наставников. Редкое прежде явление стало социальной нормой.
Я отчетливо помню, как в нулевые годы создавалась нынешняя система выплат учителям, которая, как говорят, и позволила руководителям школ единолично распоряжаться фондом заработной платы, поощрять наиболее квалифицированных работников. Помню и газетные шапки тех лет: «Директор школы – ключевая фигура в образовании», «Директорский корпус – фундамент реформы», «Только директор школы может быть проводником государственной политики в образовании»...
И тут становится просто обидно за российского учителя. Разве он слеплен из другого теста, чем его начальник («ключевая фигура в образовании»), разве учитель не способен развернуть свой деловой «предметный» проект, чтобы государственные деньги текли к нему напрямую, а директор не имел к ним никакого отношения?