«Зеленый неоколониализм» в действии

На фото Леонид Крутаков. Фото из личного архива

Последние годы Петербургский экономический форум оставляет двойственные впечатления. Перед страной стоят колоссальные вызовы: СВО, торговые и финансовые санкции, энергетический и политический разворот на Восток, импортозамещение и технологический суверенитет… Мир находится на грани глобального разлома, а на ПМЭФ - сплошные успехи: и тут у нас все хорошо, и там прорыв, и здесь победа…

Впечатление порой такое, что находишься не на экономическом форуме, а на слете пиар-агентов. Презентация важнее реальности, упаковка – содержания. Здесь прямо лыком в строку просится фраза из выступления на Энергетической панели главы «Роснефти» Игоря Сечина: «Самое низкое потребление энергии, как известно, на кладбище».

В принципе, выступления Сечина (впрочем, как и политика «Роснефти») всегда выделяются на общем фоне. В них всегда есть проблематика, серия поставленных ребром вопросов. А правильно поставленная проблема, как медицинский диагноз, означает 90% успеха в лечении. Нынешний форум не исключение.

На этот раз (а это не первый и не единственный раз) Игорь Иванович говорил о «зеленой энергетике». Говорил не с точки зрения рекламного буклета о экологически светлом будущем, а с точки зрения рисков и вызовов. С точки зрения новой регуляторики, которую задает «зеленая» идеологема. В том, что это идеологема (идеологический фокус), люди здравомыслящие никогда не сомневались. Глава «Роснефти» говорит об этом с цифрами в руках.

За последние 20 лет в энергопереход через фондовый рынок с помощью вербальных интервенций о новой панацее для человечества (в простонародье, хайп) было перекачано около 10 трлн. долларов, что примерно в 3 раза больше инвестиций в традиционную энергетику. Эти деньги остаются в графе глобальных издержек, энергопереход остается операционно убыточным «политическим» проектом.

Инвестиционный эффект от 10 трлн. долларов ничтожен. Ветер и солнце обеспечивают сегодня менее 5% мировой выработки энергии, доля электромобилей в мировом автопарке составляет около 3%. При значительно более низких затратах потребление нефти, газа и угля в мире за это время суммарно выросло на 35%.

Общий объем планируемых затрат на достижение целей Парижского соглашения к 2050 году составляет более 270 трлн. долларов (почти 3 мировых ВВП). При сложившейся инвестиционной эффективности предсказать результат несложно. Германия, Франция и Бельгия готовы пересматривать свой подход к выполнению целей Зеленого Пакта Европы. А Всемирный Банк уже сдвинул сроки на 10 лет вперед.

Тут возникает вопрос, если «зеленая энергетика» не бизнес-проект, тогда что она из себя представляет? Кто выгодоприобретатель нового тренда? Сечин говорит о новой форме колониальной политики («зеленый неоколониализм»), целью которой является укрепление однополярной структуры миропорядка, основанной на контроле над финансовой инфраструктурой, технологиями и логистикой.

На мой взгляд, говорить надо об очередной (после провала идеи «глобального терроризма») попытке Запада создать единый политический язык, общую повестку обсуждения в условиях распада глобального проекта. О неомальтузианстве под эгидой устойчивого развития. Глава «Роснефти», собственно, об этом и говорит, как всегда, с цифрами в руках.

С 1990-го по 2015-й год «зеленая идеологема» обеспечила общий объем утечки ключевых ресурсов роста из развивающихся стран в развитые на сумму более 240 трлн. долларов. По сути своей, считает Игорь Сечин, идеологема является «залегендированным санкционным барьером для 88% населения Земли, для тех, кто не входит в «золотой миллиард». Программа необъявленных санкций, которые между тем применяются».

Внутри «золотого миллиарда» идеологема тоже запустила дифференциации. Глава «Роснефти» приводит сумму в 630 млрд. долларов, которую Евросоюз потратила за последние 3 года (2021-2023 гг.) на закупку газа в условиях санкционной войны с Россией. Ровно столько газ стоил Европе за 8 предыдущих лет. В условиях резкого роста энергозатрат европейская промышленность планирует перенос своих производственных мощностей за рубеж. В Германии число таких предприятий достигает 32%.

Это реальность мира будущего, который вырастает из навязываемой все Вашингтоном идеологемы «зеленой энергетики». Суть ее простая – на всех дешевой энергии уже не хватает. Время нефтяных фонтанов и мегаместорождений закончилось. Впереди глубоководный шельф и Арктика. Готовьтесь к падению жизненного уровня. Европа вновь должна стать поставщиком гастарбайтеров для Америки, как это было после Первой и Второй мировых войн.

Сечин приводит данные Международного валютного фонда за последние 15 лет. За это время экономика Евросоюза в долларовом выражении выросла всего на 13%, а рост экономики США составил 85%. Средний доход на душу населения стран ЕС упал, сейчас он на 52% ниже, чем в среднем по США. Если темпы падения сохранятся, то к 2035 году ВВП США в пересчете на душу населения превзойдет ВВП ЕС в 5 раз. Сегодня такой разрыв в уровне жизни наблюдается жителями Японии и Эквадора.

Тут возникает очередной вопрос, какова цель у проекта «зеленой энергетики»? Не может же он быть простой утопией. Вложены колоссальные средства, запущенны масштабные инерционные проекты как в политике, так и в бизнесе, создана огромная идеологическая и пиар-конструкция.

Отчасти на этот вопрос дают ответ уже приведенные выше тезисы выступления глава «Роснефти». Однако ниже (на мой взгляд, это ключевой момент всего выступления Сечина) он не просто ставит проблему, он формулирует ключевой вызов для России. Вызов этот находится в области энергетики.

Во-первых, энергия является базовым ресурсом роста любой экономики. Хоть сельскохозяйственной, хоть индустриальной, постиндустриальной, инновационной, цифровой или «искусственно-интеллектуальной». Лю-бо-й. А, во-вторых, Россия сегодня является принципиально рентной страной, и это факт.

Ближе к концу своего доклада Сечин говорит о двух ключевых трендах последнего времени в мировой энергетике (речь про энергетику, а не про хайп). Первый – это выросший объем слияний среди энергетических мейджоров и покупок новых энергетических активов. Второй – наращивание свободных мощностей по добыче нефти четырьмя «проамериканскими» странами Ближнего Востока, которым в логике «зеленого перехода» сам Бог и президент США велел не инвестировать в нефть.

На сегодняшний день Саудовская Аравия, ОАЭ, Кувейт и Ирак уже располагают дополнительными мощностями по добыче нефти на 5,6 млн. баррелей в сутки, что эквивалентно 13% текущей добычи всех стран ОПЕК+. По оценкам экспертов, к 2027 году свободные мощности этих стран вырастут еще почти на 2 мл. барр./с. От себя я сюда добавил бы еще и рост добычи в странах, которые не входят в ОПЕК+, включая США.

В чем смысл? Игорь Сечин говорит о возможном существовании некого плана «Б» у мировых игроков. Предупреждает, что регулирование отрасли может измениться в случае победы определенного кандидата на предстоящих выборах. Какого кандидата и на каких выборах, глава «Роснефти» не говорит, но тут и уточнения не нужны.

Дальше Сечин говорит, что бюджеты большинства стран-участниц ОПЕК+ в состоянии выдержать возможное снижение цены на нефть, и очень осторожно замечает, что для России такое снижение может означать снятие ограничений по потолку цен, а доходная часть утвержденного бюджета сформирована исходя из 60 долларов за баррель.

Почему я этот момент выступления главы «Роснефти» (да и всего ПМЭФ) считаю ключевым? Потому что поставленная им проблема требует не простого ответа с помощью презентации в пауэр-пойнт. Она требует изменения системных параметров промышленной политики страны с инерционного сценария на мобилизационный (не путать с военным) и полного пересмотра кредитно-денежных подходов Центробанком и бюджетных подходов Минфина.

Люди моего возраста еще помнят 9 долларов за баррель, фактическое банкротство СССР, сделавшего в 80-е годы прошлого века ставку на экспортно-сырьевой вариант развития экономики, и распад страны на грани утери государственности.