Ворота в великой стене

Фото из личного архива Валерия Андрианова

Существует расхожее (правда, не совсем верное) мнение о том, что единственным рукотворным объектом, который видно из космоса, является Великая китайская стена. Это одновременно и прекрасно, и печально. Прекрасно потому, что это символ безграничных человеческих возможностей, пример того, какие гигантские проекты можно реализовывать совместными усилиями. А печально потому, что много веков назад стена не объединяла, а разъединяла народы, защищая Китайскую империю от угрозы с севера. Однако после того как северным соседом Поднебесной стала Россия, это гигантское сооружение утратило свою военно-стратегическую значимость. Но осталась традиционная черта китайского менталитета – большая осторожность при выборе друзей и партнеров, тех – кого можно «пустить за стену» или к кому выйти за ее приделы. И сегодня вороты в Великой китайской стене открываются именно для России. Об этом, в частности, наглядно свидетельствует энергетическое сотрудничество Москвы и Пекина.

От окна – к стене

В свою очередь, наша страна на протяжении веков не строила стену, а рубила окна. В Европу. Но многовековой искренний порыв российского народа остался, мягко говоря, не оценен на Западе. Мы не раз сталкивались с тем, что в прорубленные окна нам, что называется, показывали фигу, а то и пытались пролезть в них с агрессивными целями (например, в 1812 и 1941 годах).
Очередной сюжет из этой серии мы видим сегодня. Россия вновь оказалась не услышана Западом, более того – окна были захлопнуты для нас с внешней стороны: Евросоюз ввел эмбарго на импорт российских нефти и нефтепродуктов, а поставки газа в ЕС были резко сокращены в результате диверсий на «Северных потоках».
Поэтому неудивительно, что теперь Россия вместо прорубания окон устремилась в «ворота в китайской стене». Безусловно, разворот на Восток начался не вчера, наша страна на протяжении уже как минимум полутора десятилетий развивает партнерские отношения с Китаем и другими странами АТР. В частности, были сооружены и пущены в эксплуатацию трубопроводы «Восточная Сибирь – Тихий океан» и «Сила Сибири». Но именно за последние пять лет произошел прорыв и были открыты новые перспективные возможности для взаимодействия Москвы и Пекина.
Данную мысль очень емко выразил главный исполнительный директор «Роснефти» Игорь Сечин, выступая с докладом в рамках V Российско-Китайского энергетического бизнес-форум (РКЭБФ), которых проходит сейчас в Пекине. «Считаю, что новой вехой сотрудничества наших стран могут стать прямые инвестиции в энергетику и смежные отрасли экономики как привилегия для наших китайских партнеров, для которых в текущих условиях открываются новые возможности», – заявил Игорь Сечин.
Как справедливо подчеркнул глава ведущей отечественной нефтегазовой компании, Россия нацелена на укрепление и углубление сотрудничества с китайской стороной по всей цепочке создания добавленной стоимости в энергетике и смежных областях, включая технологии, поставки оборудования и финансирование проектов. «Убежден, что потенциал нашего сотрудничества огромен, и мы находимся только в начале пути его реализации», – добавил Сечин.

Особые привилегии

Пожалуй, в данном контексте слово «привилегия» – наиболее точное и емкое. Как гласит словарь русского языка, привилегия – это «исключительное право, предоставляемое кому-нибудь в отличие от других». И прекрасно понятно, кто сегодня выступает в роли этих самых «других». Западный бизнес, в свое время пришедший в Россию, себя полностью дискредитировал. Одни компании покорно подчинились окрикам из Вашингтона и безропотно ушли с перспективного российского рынка. Другие, как британская ВР, уже долго пытаются вести двойную игру, заявляя о своем «страстном желании» прекратить работу в нашей стране, но при этом всячески затягивают время и не предпринимают никаких действий для реализации своих угроз (оно и понятно – прибыли ведь важнее, чем политика). Поэтому вполне логично, что сегодня и окна, и двери нашей страны должны быть открыты для тех партнеров, кто доказал свою верность в трудную минуту, не присоединился к глупой травле России, а протянул ей руку для крепкого рукопожатия. И тут речь идет в первую очередь о Пекине.
Результаты развития российско-китайского сотрудничества за последние полтора года ощутимы и зримы. Прежде всего это касается топливно-энергетического комплекса. Как отметил Игорь Сечин, по итогам восьми месяцев 2023 года Россия стала главным поставщиком нефти в Китай, опередив Саудовскую Аравию. В 2023 году в КНР уже поставлено более 75 млн тонн российской нефти, что на 25% больше, чем в прошлом.
Но, конечно, только лишь поставками энергоресурсов партнерство ограничиваться не должно. И тут впору вспомнить еще одно значение слова «привилегия». В 1719 году Петр I подписал указ о так называемых берг-привелегиях, то есть о поощрении развития горного дела посредством предоставления промышленникам соответствующих прав от государства. Иными словами, Россия пригласила предпринимателей, в том числе и иностранных, принять активное участие в освоении ее громадного ресурсного потенциала и взамен пообещала им всяческую помощь и поддержку. Правда, три века назад ожидалось, что «привилегиями» воспользуются западные бизнесмены, готовые к честному и равноправному сотрудничеству с российским государством. В это же заблуждение мы впали и в период рыночных реформ конца XX – начал XXI века. Сегодня же необходимо четко расставить акценты и определить, кому действительно стоит предоставлять «привилегии», то есть доступ к российским недрам.
Китайские компании, наработавшие огромный опыт в процессе реализации нефтегазовых и энергетических проектов практически по всему миру, могли бы найти более масштабное приложение своим инвестициям и компетенциям в России, стать участниками действующих и новых нефтегазовых проектов. Сегодня также актуально тема взаимодействия в области ВИЭ, электромобилей и водородных технологий. КНР является безусловным мировым лидером по внедрению мощностей ВИЭ и по выпуску электромобилей и поэтому, думается, обеим сторонам была бы интересна реализация совместных проектов в данных сферах.
Иными словами, пора максимально широко открывать двери со всех сторон – и со стороны России и со стороны «китайской стены». Достигнутый уровень стратегического партнерства двух стран уже позволяет не просто строить взаимоотношения «на общих основаниях», а действительно думать о «привилегиях», особых условиях сотрудничества. И можно надеяться, что Поднебесная, в отличие от Запада, достаточно мудра, чтобы оценить этот недвусмысленный сигнал, исходящий от России.