Олег Никифоров
Спутниковый снимок авиационной базы в Энгельсе. Фото MAXAR\Reuters
Немецкие массмедиа активно освещают недавнюю атаку украинских дронов на места базирования российской стратегической авиации в Саратовской и Рязанской областях. Напомним, в частности, был атакован аэродром под городом Энгельс, расположенный на удалении более чем 600 км от украинской границы. Российско-украинское военное противостояние, отмечает немецкое информационное агентство n-tv, вступает в новую фазу, поскольку украинским вооруженным силам удается наносить удары практически по большей части европейской территории России.
Главный вопрос, которым задаются немецкие эксперты: как такое стало возможным и как это повлияет на ход боевых действий?
В германских СМИ пока обсуждаются две версии. Согласно первой, дроны прилетели с территории Украины, но их полет и, главное, атака координировались находившимися вблизи их целей – российских военных баз – украинскими диверсантами. Только так якобы можно объяснить точность нанесенных ударов.
Согласно второй версии, беспилотники вообще были запущены с территории России. New York Times опубликовала со ссылкой на анонимного украинского военного специалиста сообщение, что по крайней мере в одном из случаев навигация дронов осуществлялась при поддержке украинских сил специального назначения, находившихся вблизи целей. В обоих версиях, обсуждаемых в Германии, действующими лицами являются некие украинские силы спецназначения, способные к проведению таких массированных атак. Но возможно ли проникновение в Россию квалифицированных украинских диверсантов и их, по сути, беспрепятственная деятельность вблизи стратегических объектов?
Прежде всего стоит отметить, что между Россией и Украиной с российской стороны отсутствует визовый режим. На территории России, по некоторым данным, находится более 2 млн украинских беженцев. Причем часть из них постоянно перемещается через границы прибалтийских государств в страны ЕС и обратно. В России имеется и более 600 тыс. украинских гастарбайтеров, которые проживают большей частью скученно, в том числе и в пограничных с Украиной областях. Несомненно, это значительный вербовочный потенциал для украинских спецслужб, который, судя по всему, плохо контролируется и с которым нет целенаправленной работы, в том числе и в идеологическом плане.
Концепция, которой руководствуются российские чиновники, при этом исходит из признания украинского народа дружественным и соответствующего к нему отношения, что отразилось негативно на начальном этапе проведения специальной военной операции (СВО). Россиян не часто встречали с цветами в освобожденных городах и селах.
Проблема состоит в том, что начиная с провозглашения независимости Украины ее власти проводили политику тотальной украинизации. Примечательно, что второй украинский президент Леонид Кучма написал и опубликовал в 2003 году книгу «Украина не Россия», в которой четко размежевался с россиянами. А ведь ее автор, в прошлом видный деятель советского военно-промышленного комплекса и представитель партийной элиты, сосредоточился на описании различий в украинском и русском национальных характерах, на разных взглядах на культурно-историческое прошлое и взаимных претензиях. События 2014 года ярко высветили эти противоречия и фактически привели к нынешней ситуации вооруженного противостояния двух народов.
Российские государственные деятели в силу разных причин закрывали глаза на растущие противоречия двух стран и народов. А украинским националистам, вставшим у власти после свержения президента Виктора Януковича, удалось в значительной степени консолидировать общество, в том числе и русскоязычное население, на антироссийской основе. Поэтому россияне столкнулись с массовым неприятием концепции «русского мира», которым в идеологическом плане поддерживалась спецоперация. И в этом плане пересмотр концептуальной цели России в нынешней операции, видимо, является решающим моментом для ее будущего.
Под этим углом зрения борьба с украинскими диверсантами носит важный, но все-таки скорее чисто технический характер. Опыт противостояния с украинскими националистами в предвоенные, военные и послевоенные годы у органов госбезопасности огромный. Его необходимо переосмысливать применительно к сегодняшнему дню и использовать в полной мере.
Но главной остается работа на идеологическом фронте, потому что переубедить тысячи, а может быть, и десятки тысяч людей, которые сейчас участвуют в боевых действиях на стороне Киева, – более важная задача, чем просто их уничтожить.
Берлин
