Отсутствие прогресса в переговорах потребует от России решительных мер

Переговоры России и США не принесли никаких зримых результатов. Фото Reuters

10 и 12 января между Россией и США, а затем Россией и НАТО состоялись переговоры, посвященные российским предложениям по гарантиям безопасности. Несмотря на отсутствие конкретных договоренностей, и в России, и на Западе отмечают важность прошедших встреч. Тревожно, однако, то, что выводы в разных столицах делают неодинаковые. Если задачей переговоров было формирование общего понимания существующих вызовов, то переговоры провалились: Москва, Брюссель и Вашингтон получили принципиально разные сигналы, подталкивающие их к взаимно неблагоприятным решениям.

Как это обычно и бывает, оценка прошедших в Женеве и Брюсселе переговоров зависит от ожиданий конкретного наблюдателя. Многие эксперты от переговоров не ждали вообще ничего – по крайней мере хорошего. Так, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов в беседе с «Известиями» отметил, что «ничего не случилось, и это хорошо». В рамках такого подхода сама организация встреч уже представляется успехом, тем более что Сергей Рябков на совместной фотографии с Венди Шерман, кажется, даже улыбается.

Умеренные оптимисты ждали от встреч в Брюсселе и Женеве хоть каких-то – пусть и необязательно принципиальных – решений и компромиссов. Переговоры удовлетворили и этот уровень ожиданий. Елена Черненко из ИД «Коммерсантъ» пишет, что «США и их европейские союзники заявили о готовности пойти навстречу России по ряду вопросов, которые они многие годы отказывались даже обсуждать». Речь, конечно, в первую очередь о готовности Запада вести переговоры о ракетах средней и меньшей дальности в Европе и ограничивать масштабы военных учений.

Дальше этого, однако, переговоры не зашли. По вполне предсказуемым причинам США и их союзники отказались всерьез обсуждать гарантии нерасширения НАТО – как и потенциальный откат натовской инфраструктуры до рубежей 1997 года. В Москве эти две темы стремились сделать центром переговорного процесса. С середины ноября российские политики и высокопоставленные чиновники повышали ставки, убеждая зарубежную аудиторию в том, что Россия от своих требований не откажется. И в том, что никакого меню, из которого можно было бы выбирать, собственно, и нет. Мнения западных политиков касательно того, как относиться к требованиям России, не могли не разделиться.

Исходившие из Москвы сигналы о первостепенной важности гарантий безопасности не помогли внешним наблюдателям объективно оценить ту самую серьезность намерений российских дипломатов и военных. С одной стороны, в Министерстве иностранных дел России всеми силами показывали Вашингтону, что без гарантий не будет ничего. С другой стороны, в Вашингтоне вполне ожидаемо исходили из того, что в Москве не могут не понимать, что такие гарантии нереалистичны. В результате на Западе закономерно сформировалась тенденция видеть в требованиях Москвы блеф, цель которого – добиться от Запада уступок по тем вопросам, по которым они действительно возможны.

После переговоров риторика России не изменилась. Сергей Рябков 13 января отметил, что в случае провала дипломатии «дальше будут применяться другие меры, другие приемы». Указал заместитель министра иностранных дел и на то, что для новых раундов переговоров в ближайшее время не имеется оснований, так как США и их союзники «ни под каким видом, ни по каким причинам» не соглашаются на требования Москвы. Сохранение прежней риторики после получения отдельных уступок является четким свидетельством того, что в ближайшее время от требований по гарантиям Россия не откажется. Однако даже этот факт интерпретировать можно по-разному.

После встречи 12 января заместитель госсекретаря США Венди Шерман заявила: «Если Россия выйдет [из переговоров], будет совершенно очевидно, что они никогда не рассматривали дипломатическую опцию всерьез». На следующий же день стало известно, что в ближайшее время российская сторона новых раундов переговоров не планирует. Велик риск того, что теперь в Вашингтоне решат, что переговоры стали лишь ширмой для «предстоящего российского вторжения в Украину».

В неловкой ситуации оказывается и сама Россия. Москва едва ли может отказаться от ранее выдвинутых требований по гарантиям безопасности после нескольких месяцев активной информационной кампании. При этом, однако, естественным представляется и нежелание переходить к многократно обещанным военным и военно-техническим мерам, избежать которых призвана дипломатия.

Сигналы, полученные европейскими политиками, судя по всему, не придутся по душе ни Москве, ни Вашингтону. Страны Балтии уже попросили НАТО увеличить численность войск на их территории. К тому же европейцы всерьез обеспокоены тем, что столь важные вопросы европейской безопасности обсуждались без них. На это указывают и заголовки европейских газет, и заявления отдельных политиков. Бывший министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский уже заявил, что «поражен» тем, что на переговоры не пригласили представителей Европейского союза. При всей неоднозначности репутации Сикорского в России, в Польше и в Брюсселе его слова имеют вес. Хоть в России и убеждены, что европейские союзники США ни на что особо не влияют, Вашингтону придется на призывы и озабоченности европейцев так или иначе реагировать.

Несмотря на заявленную готовность западных партнеров России к уступкам по отдельным вопросам, общая ситуция в области европейской безопасности после прошедших в Женеве и Брюсселе переговоров скорее всего не улучшится. Вопрос о том, будет ли она ухудшаться, пока что открыт.