За что мы можем сказать спасибо Алисе Тепляковой

Семья Тепляковых (Алиса – крайняя слева) считает официальную педагогику неэффективной. Кадр из видео НТВ

Вот уже на протяжении нескольких месяцев вся страна смотрит многосерийный «фильм» про семью Тепляковых. Временами хочется нажать кнопку и переключить картинку, а не получается. Опять новый сюжет, новый поворот событий. Хотя главных героев от серии к серии не прибавляется, их всего двое – девятилетняя девочка Алиса и ее папа Женя. Девятилетний вундеркинд поступила в этом году на платное отделение психологического факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова. И у нее возникли проблемы со сдачей зимней сессии.

В качестве статистов из массовки на этом представлении – известные на всю страну люди, которых папа Евгений за короткое время полемического боя ставит в оборонительную позицию. Зритель в напряжении и все силится понять логику разворачивающихся событий. Не получается. Не хочется здесь трогать девочку, ей и так достается.

Вообще-то история знает немало отцов, которые воплощали в детях свои неосуществленные фантазии. Люди старшего поколения наверняка помнят девочку-вундеркинда Полину Осетинскую. Играть на фортепиано она начала в возрасте пяти лет. А в восемь в Вильнюсе уже исполнила Концерт ре минор Баха с Камерным оркестром Литвы под управлением Саулюса Сондецкиса. Юная пианистка стала известной в стране и за рубежом. А потом сбежала от отца. А еще позже написала книгу «Прощай, грусть», и читатель пришел в ужас, узнав изнанку ее успеха.

Полина была третьей дочерью Олега Осетинского. Журналист, писатель, сценарист фильмов «Звезда пленительного счастья» и «Взлет», он был дружен с музыкантами группы «Аквариум» и лидером ленинградской рок-группы «Зоопарк» Майком Науменко. С детства мечтал о карьере пианиста, но получил однажды травму пальца. Невоплощенная мечта эстафетной палочкой должна была перейти к одной из дочерей. Так Полина Осетинской стала заложницей отцовских амбиций.

К чему я здесь все это вспоминаю? Да потому что читаешь некоторые эпизоды из книги Полины Осетинской и диву даешься: до чего ж все схоже со случаем Алисы Тепляковой!

Вот, например, описан такой эпизод из жизни талантливой пианистки и ее отца. Полина попробовала поступить в подготовительный класс Центральной музыкальной школы (ЦМШ), но провалила экзамены. И тогда ее отец пошел разбираться с учительницей, обучавшей ранее Полину начальной нотной грамоте. После этого разговора несчастную женщину увезли на скорой… Что именно тогда произошло, до сих пор неизвестно. Не было тогда камер слежения и айфонов, иначе, наверное, сцена с учительницей напомнила бы разбирательство с участием папы Алисы Тепляковой с преподавателем МГУ им. М.В. Ломоносова, не принявшим экзамен у Алисы.

И здесь возникают вопросы прежде всего к руководству МГУ, к уважаемому ректору, академику Виктору Садовничему. Неужели он не понимал, принимая решение о зачислении девятилетней абитуриентки на психологический факультет, чем это чревато? Или просто поддался соблазну быть в модном «тренде»? Как бы там ни было, но сейчас спрос, как мне кажется, должен быть именно с него.

Но заметим: Алиса совершенно легитимно и без всяких скидок сдала все положенные экзамены по ЕГЭ. Вполне можно представить себе потрясение педагогов, принимавших эти экзамены. Обратная же сторона этой ситуации – это показатель качества нашего ЕГЭ. Она же действительно сдала (!) экзамен. Профессора, доктора и кандидаты наук зачастую сдать не могут, а девятилетний ребенок может. Это серьезный повод задуматься о том, какую систему образования мы построили в стране.

Евгений Тепляков тоже критикует массовую школу. И тоже говорит о своей домашней методике обучения. Только в отличие от Осетинского мечтает свою деятельность гуру-сверхпедагога масштабировать.

Здесь он даже ближе по целям и размаху к семье Никитиных. Она стала известна всем в СССР в 60–70-х годах прошлого века. Семерых детей Борис и Елена Никитины тоже воспитывали по собственной системе раннего развития. Ребята бегали босиком по снегу, еще до поступления в школу решали алгебраические уравнения и с трех лет пользовались строительными инструментами. Никитиных называли гениальными. Их знали не только у нас в стране, но и как педагогов-новаторов изучали в Японии, Европе и США.

Еще до встречи друг с другом и объединения в семью эти двое уже были энтузиастами от педагогики, недолюбливающими официальную советскую педагогическую науку. Борис Никитин и его соратники пытались создать «трудовую школу» по заветам Макаренко. А Елена, отрабатывая после института в деревне учителем, пыталась внедрять собственные методики обучения. И тоже считала официальную педагогику неэффективной. Вместе они свои идеи воплотили в реальность. Хотя Никитиных и критиковали за отклонение от медицинских и педагогических норм (а кто-то даже считал их сумасшедшими), свою долю славы и удовлетворения они получили.

Сегодня события вокруг Алисы и ее папы разворачиваются следующим образом. Заведующий кафедрой психологии личности факультета психологии МГУ, профессор, доктор психологических наук, академик РАО Александр Асмолов написал открытое письмо главе СПЧ Валерию Фадееву, омбудсменам Татьяне Москальковой и Марии Львовой-Беловой, в котором попросил «взять под контроль драматическую ситуацию с обучением Алисы Тепляковой». В письме он называет историю вокруг девятилетней студентки «социально-педагогическим экспериментом», который может повлечь за собой нарушения психического и психофизиологического развития у ребенка. И просит органы, наделенные полномочиями, приостановить опасный эксперимент. Попутно Александр Асмолов рассказывает о том, каким студентом был сам Евгений Тепляков.

Только вот сегодня бывший студент уже вырос и считает, что вполне может составить конкуренцию своему учителю. Чем он и намерен заняться в ближайшее время. Для этого ему надо всего лишь, чтобы его дочери разрешили завершить образование в университете досрочно, понятно, что «по индивидуальному графику обучения». Тем самым он сможет доказать, что и вузовскую программу способен освоить, предположим, десятилетний ребенок. Сам он к этому эксперименту готов. И искренне недоумевает, почему все так тревожатся за психическое здоровье его ребенка.