Чем учитель отличается от репетитора

В СССР учителям не приходилось конкурировать за внимание детей с интернетом, социальными сетями и шоу-бизнесом. Фото РИА Новости

31 августа 2021 года свое поздравление учеников, коллег, родителей с наступающим Днем знаний министр просвещения РФ Сергей Кравцов начал с еще недавно азбучных, а ныне далеко не однозначных утверждений. Прежде всего: «Дети хотят знаний – отсюда их тысячи «почему?» – воздал он должное любознательности учеников, которой те обязаны, похоже, лишь собственной неугомонной природе. Другими словами, ситуация в образовании с министерской точки зрения выглядит следующим образом. Ученики тянутся к плодам наук, родители и учителя «с радостью готовы делиться с малышами и подростками знаниями и открывать дорогу к ним». Министерство просвещения помогает тем и другим в методических поисках. Дело остается за малым: «Давая детям знания, воспитывать их, чтобы они любили Родину... были добрыми и трудолюбивыми».

Просто, сжато, без высокопарных изысков, достойно и понятно. Но… Совсем иной оказывается жизнь за школьными турникетами в свете поздравления, с которым теперь уже в День учителя к представителям самой массовой профессии обратилась глава Совета Федерации Валентина Матвиенко («Школа – это учитель», «Российская газета» от 5 октября 2021 года). Спикер верхней палаты, по сути, пункт за пунктом обнажает язвы отечественной педагогики, сводя на нет первосентябрьские тезисы главы Минпросвещения.

Начнем с мотивации к знаниям – действительно ли имеется таковая у современных детей? Вне всякого сомнения. Но, правда, сейчас, напоминает Матвиенко, «любой школьник в состоянии извлечь из недр интернета массив сведений по интересующему его вопросу, многократно превышающий содержание учебников». Вот откуда тысячи детских «почему?» летят напрямую к голосовой помощнице Алисе, игнорируя учителей.

И по той же причине педагогу, по мнению Валентины Матвиенко, предстоит в обозримой перспективе «во все большей мере бороться за внимание и доверие детей, конкурируя со СМИ, интернетом, социальными сетями и даже с шоу-бизнесом». Ему, педагогу, предстоит овладевать компетенциями в сфере информационных технологий, учить учеников учиться, покорять их силой интеллекта, широтой и глубиной эрудиции, нравственными качествами, масштабом личности и пр.

«То есть я должен быть круче ТВ и шоу-бизнеса», – делится удивлением один из блогеров, с нетерпением ожидающих новостей из шести счастливых регионов, где вводится новый порядок оплаты труда педагогов. Запальчивого комментатора, который почел за благо сохранить инкогнито, неподдельно расстроило, что даже в красный день календаря видный политик большую часть заздравной речи посвятила требованиям. И к кому? К виновнику торжества!

Но будем справедливы: эти требования в основном созвучны духу времени. «Современный учитель должен быть хорошим предметником, но этого недостаточно», – неустанно подчеркивают первые лица нашего образования и в будние, и в праздничные дни, кивая на сочинения основоположников научной педагогики.

Должен, понятное дело. Ну кто же против глубокой предметности учителя, особенно если он при этом «универсал», то есть готов к диалогу с любой аудиторией на любую тему. Да только где он сегодня, учитель-универсал? И чем, собственно, «самая уважаемая» профессия культурного гида, наставника, доверенного лица общества отличается от еще более уважаемой и не менее массовой – репетитора?

Случившийся недавно школьный кризис во второй экономике мира выявил интересный показатель: оказывается, более 75% китайцев в возрасте от 6 до 18 лет посещают частных репетиторов. В Южной Корее и Гонконге подтачивающим «фундамент общества» репетиторством охвачено 80% учащихся (в Южной Корее объем теневого рынка вокруг школы превосходит суммы госвложений в образование), в Германии и Японии – 47%, в Бразилии – 52%.

А в США, например, эти услуги полностью бесплатны для ребят. За океаном с 2001 года действует программа No child behind («Не оставим ни одного ребенка позади»), в рамках которой правительство возвращает деньги семьям, чтобы они могли пользоваться услугами фрилансеров бесплатно, в том числе онлайн.

А что у нас с репетиторством? «Все «домушники» должны быть внесены в реестр, окольцованы и описаны», – строго сказал мне вице-президент одной крупной общественной организации, но почему-то вполголоса и без свидетелей. Иначе говоря, наша система просвещения (от слова «свет») как жила, так и живет в густой тени двойной морали. Куда уж нам до их хагвонов (в Южной Корее) и дзюку (в Японии), вполне открытых для любых гостей, включая и налоговую службу.

Контрпример – Скандинавские страны, где репетиторством охвачено менее... 4% учащихся. Барьером от этой инфекции служит (nb – изобретенная в СССР) модель школы полного дня (ШПД), принятая здесь с нулевых как минимум годов. Самым понятным образом, через контракт полной занятости, финансово-правовой механизм ШПД содействует преодолению глобального урокоголизма, а тем самым – возвращению учителя в ряды авторитетных профессионалов, интеллектуальных маяков державы.

Детям эта система позволяет, пользуясь словами президента Владимира Путина, «спокойно сделать уроки, позаниматься спортом, пообщаться с друзьями». То есть решать задачи собственные, индивидуально значимые, разделяя их с любимыми учителями. Лидер страны вспомнил об этом учебном «пространстве возможностей» на заседании Госсовета по вопросам образования 25 августа, в самый канун Дня знаний.