Хуситские беспилотники над саудовской пустыней

Фото twitter.com/MbKS15

Приписываемое йеменским боевикам-хуситам воздушное нападение на нефтеперерабатывающее предприятие компании Saudi Aramco в глубине территории Саудовской Аравии указывает на доступность современных технологий вооруженным группам, над которыми не довлеют правовые ограничения на их использование, на отсутствие гарантий нераспространения таких технологий и их доступность на рынке вооружений и военных технологий, как законном, так и нелегальном. К тому же нет вообще какого-либо переговорного процесса, который имел бы целью поставить такие технологии под контроль.

Что известно о средствах, использованных при нападении? Совершено оно с применением беспилотных летательных аппаратов (БПЛА), скорее всего управляемых на всех участках полета, очевидно невозвращаемых, отчего к ним применим термин «барражирующий боеприпас». Иными словами, речь идет не о платформе, с которой сбрасывается гравитационная бомба или запускается баллистическая ракета, после чего возможно возвращение БПЛА на базу и его повторное использование, а об аэродинамическом летательном аппарате, неотъемлемой частью конструкции которого является боезаряд. Ну, если угодно, это беспилотник-камикадзе.

О применении мятежными хуситами БПЛА известно уже несколько лет. Ограниченные возможности по дальности и грузоподъемности ранних моделей не позволяли их использовать далеко за пределами Йемена. Некоторые из них, похожие на собранный в авиамодельном кружке на коленке самолетик – вроде тех, что телезрителям показали после попыток атаковать российскую базу в сирийском Хмеймиме, – могли доставить разве что гранату на тактическую глубину. А вот изученный экспертами ООН БПЛА «Касеф-1», сходный, по их мнению, с некоторыми иностранными образцами, способен нести боеприпас весом 5 кг на дальность до 150 км. Уже одно появление этих БПЛА в руках негосударственного субъекта говорит о том, что у него есть доступ к системам наведения и управления, двигателям, планерам, пусть даже конечный продукт – результат отверточной сборки, а не полноценного производственного цикла.

БПЛА, примененные в ударе по предприятию Saudi Aramco, если они взлетели с территории Йемена, подконтрольной хуситам, должны были иметь дальность не менее 800 км и грузоподъемность, позволяющую доставить к цели заряд большой разрушительной силы.

Несмотря на распространение боевых БПЛА в мире, их широкое использование в современных вооруженных конфликтах (например, гражданин США йеменского происхождения Анвар аль-Авлаки был убит в Йемене ударом с БПЛА, управляемым ЦРУ, взлетевшим с территории третьего государства, за несколько тысяч километров от Афганистана, где он, по мнению американцев, играл роль идеолога боевиков «Аль-Каиды», запрещенной в РФ), они не являются предметом регулирования каких-либо договоренностей. Ракеты и ракетные технологии подпадают под ограничения Режима контроля над ракетными технологиями и Гаагского кодекса поведения по предотвращению распространения баллистических ракет. Передача обычных вооружений и технологий двойного назначения – предмет Вассенаарских договоренностей, сменивших после окончания холодной войны процедуры КОКОМ. Существуют некоторые ограничения на поставки переносных зенитно-ракетных комплексов (ПЗРК). Это не соглашения, обладающие юридически обязывающей силой, а политические договоренности, впрочем, обладающие сдерживающим воздействием, а кроме того, побуждающие государства применять внутренние правовые меры по их исполнению.

А вот БПЛА, несмотря на свое сходство с крылатыми ракетами или иными, в той или иной степени регулируемыми вооружениями и технологиями, под ограничения не подпадают. Они даже выведены за скобки ведущихся на площадке Конференции по разоружению консультаций о смертоносных автономных системах вооружений. Дополнительные сложности создает неэффективность воспрепятствования доступа к соответствующим технологиям негосударственным субъектам.

Применение БПЛА ставит целый ряд проблем международного гуманитарного права – совокупности норм, регулирующих поведение сторон вооруженного конфликта, будь то международного или внутреннего. Это избирательность огневого воздействия, пропорциональность причиненного ущерба военной значимости цели, соблюдение различия между военными и гражданскими объектами и т.д. Но одно дело, когда применением БПЛА нормы права нарушают государство и его вооруженные силы, которые обязаны их соблюдать и быть обучены этому, и совсем другое – если такое оружие оказывается в руках лиц, не знающих или не склонных считаться не только с правовыми, но и с этическими представлениями, пришедшими, как они убеждены, из чуждой им западной культуры.

БПЛА не являются порождением принципиально новой технологии, каким было появление огнестрельного оружия или ядерного боеприпаса. К ограничению их распространения можно либо приспособить существующие режимы, либо разработать по их подобию новые. Они поддаются регулированию действующими нормами международного гуманитарного права. У государств есть инструментарий средств воздействия на негосударственные субъекты и опыт его согласованного использования.

Может быть, угроза, пришедшая из саудовского неба, встряхнет не только нефтяные рынки, но и межгосударственные институты и переговорные механизмы?