Вадим Покровский
По прогнозам экспертов ООН, число людей, живущих с ВИЧ, возрастает и будет расти. Фото РИА Новости
Между тем, по данным Роспотребнадзора, ВИЧ-инфекция к началу этого года была диагностирована уже у 1 326 239 российских граждан, 318 870 из которых умерли. Хотя данные Минздрава и Роспотребнадзора по числу зарегистрированных в 2018 году новых случаев расходятся (896 075 и 101 684 соответственно), эти различия не настолько велики, чтобы не видеть, что общее число зараженных постоянно растет, то есть эпидемия разгорается.
К тому же она и расширяется: если еще пару лет назад мы могли говорить о том, что она идет только среди внутривенных наркоманов и мужчин, вступающих в секс с мужчинами, то, по данным 2018 года, 57% впервые выявленных ВИЧ-позитивных не имели другого риска заражения, кроме половых связей с лицами противоположного пола. Это значит, что эпидемия уже приняла генерализованный характер. С диагнозом «ВИЧ-инфекция» живет 0,6% населения России, 1,2% россиян в возрасте 15–49 лет, а среди мужчин в возрасте 35–39 лет – 3,2%.
Другой парадокс, который не все замечают: число людей, живущих с ВИЧ, возрастает и будет расти, пока новые заражения происходят, а число ежегодно умирающих от СПИДа в мире, благодаря современному лечению, снижается. Полностью уничтожать вирус в организме пока не научились. Мы умеем только загонять его в тайные убежища, назначая пациентам сразу несколько химических препаратов. Если инфицированный ВИЧ будет принимать эти лекарства постоянно, он сможет дожить до старости.
Десятки моих пациентов, начавших лечение в стадии СПИДа, когда шанса прожить больше года у них не было, уже более 20 лет получают эту терапию. Впрочем, кое-кто умер, но не от СПИДа, а от инфаркта. Это еще одна проблема: влияние ВИЧ-инфекции и ее лечения на сердечно-сосудистую и другие системы организма. Но если прием препаратов прекратить, то ВИЧ снова активизируется. Если их принимать неправильно, то ВИЧ вырабатывает к ним невосприимчивость. Отсюда – необходимость постоянного наблюдения за состоянием пациента с использованием дорогих лабораторных методик, обеспечения его новыми лекарствами.
Нагрузка на систему здравоохранения и ее экономику постоянно возрастает и будет возрастать, хотя не все лица, принимающие финансовые решения, готовы это принять. Минздрав заявляет, что лечением обеспечены 60% ВИЧ-позитивных россиян, «находящихся на диспансерном наблюдении», то есть меньше половины россиян, у которых диагностирована ВИЧ-инфекция. Поэтому и не удается пока снизить рост числа смертей ВИЧ-инфицированных: в 2018 году умерло самое большое число ВИЧ-инфицированных – 36 868. В то время как в мире в целом число смертей от СПИДа снижается!
Денег на лечение ВИЧ-инфекции в бюджете РФ заложено недостаточно. Минздрав пытается решить проблему закупками дешевых устаревших дженериков. Однако этой весной предложенная Минздравом цена нескольких препаратов оказалась ниже их себестоимости, и ни один из поставщиков на торги не вышел. Если правительство не выделит дополнительных средств, смертность от ВИЧ/СПИДа будет продолжать расти.
ВИЧ-позитивные, получающие лечение, становятся менее заразными для своих половых партнеров. Однако последние исследования в Южной Африке, где в ряде районов удалось добиться рекомендованных ВОЗ процентов охвата ВИЧ-инфицированных лечением, показали лишь 30-процентное снижение заболеваемости. Дело в том, что целевой показатель международных агентств 90–90–90, означающий, что у 90% зараженных диагноз ВИЧ-инфекции будет установлен, 90% из них будут получать лечение и 90% из них будут не заразны, на деле означает, что незаразными для партнеров будут только 72,9% ВИЧ-инфицированных. А 27,1% продолжат распространение заболевания. Скорее всего это будут люди, не знающие о своем заражении, находящиеся в ранней стадии заболевания, когда они наиболее заразны, и те, у которых лечение недостаточно эффективно, то есть те, кто будет распространять устойчивые к лечению штаммы ВИЧ.
Таким образом, чтобы остановить эпидемию, нельзя ограничиваться только выявлением ВИЧ-инфицированных и их лечением.
Но наш Минздрав, зачарованный простотой формулы 90–90–90, вооружившись лозунгом «обследуй и лечи», бросил все средства, предназначенные для предупреждения новых случаев заражения, на пропаганду обследования на антитела к ВИЧ, хотя это не предупреждение заражения, а его констатация. К тому же чем больше ВИЧ-инфицированных выявлено,тем большее количество нужно обеспечить лечением. Главные цели борьбы с эпидемией – ноль новых случаев заражения ВИЧ, ноль смертей от СПИДа и ноль случаев дискриминации людей, живущих с ВИЧ, в России пока не реализованы.
Возникает еще один парадокс: эпидемия ВИЧ/СПИДа в России расширяется, а информированность населения о ВИЧ-инфекции, по данным опросов, снижается. Этому способствует не только отсутствие финансирования активной профилактики заражения ВИЧ, но и наличие информационных потоков разного направления. Недостаточно разместить информацию о ВИЧ на сайте и ждать, что на него кто-то будет заходить без специального приглашения. В нынешней ситуации система информирования должна быть не менее продуманной и изощренной, чем предвыборные маневры.И,к сожалению, не менее дорогой. А так как в России нет ни программ снижения вреда, ни заместительной опиоидной терапии,ни превентивного приема лекарственных препаратов, то есть нет программ, весьма хорошо зарекомендовавших себя в Европе, наши шансы на успех с каждым годом снижаются.
комментарии(0)