Анна Михалкова: "Поменять режиссера – это как семью поменять"

Актриса Анна Михалкова, режиссеры Наташа Мещанинова и Борис Хлебников на презентации второго сезона «Обычной женщины». Фото автора

Вчера на видеосервисе Premier вышла долгожданная «Обычная женщина 2», чей первый сезон стал главным сериальным событием 2018 года, собрав кучу призов и многомесячные дискуссии в сети. Закрытая презентация второго сезона с последующим обсуждением состоялись в кинотеатре «Иллюзион».

В кои-то веки мероприятие прошло не в онлайне, хотя и при очень малом количестве участников (собралось даже меньше 50 человек). Презентация первого сезона была совсем другой – яркой, шумной, многолюдной: в Omega Rooftop на крыше универмага «Цветной» было не протолкнуться, гремела музыка, братались гости…

Первый сезон снимал талантливый Борис Хлебников, второй сезон сняла не менее талантливая Наташа Мещанинова, они соратники и смотрят в одном направлении (а сценарий прогремевшей «Аритмии» так и вовсе написали вдвоем), но все-таки не однояйцевые близнецы, а разные творческие величины, и было боязно, что со сменой режиссера сериал утратит нечто важное. Хлебников остался на проекте в качестве художественного руководителя, и все же...

Помнится, два года назад первые серии – и неоднозначность главной героини – ввели зрителей в растерянность и ступор. «Почему мы должны сочувствовать сутенерше?!» – массово вопрошали в сети (отчего героине пришлось помимо воли податься в сутенерши, раскрывалось лишь в последней серии).

Ну да, Анна Михалкова сыграла примерную супругу, любящую мать и действующую сутенершу в одном лице. Драму с элементами черного юмора, где за экстравагантной фабулой скрывалась нелегкая история сильной женщины, взвалившей на свои плечи слишком большую ответственность – потому что больше некому. Историю сильной женщины в мире слабых мужчин.

Хладнокровие героини в любых патовых ситуациях в первом сезоне поражало. Ей приходилось не только вытаскивать семью из очень серьезных ям и ухабов, но и делать это исподтишка – никто из близких даже не догадывался о ее второй «работе», о том, что живут они отнюдь не на доходы от цветочного бизнеса жены и матери. Разве что отчасти свекровь (блестящая работа Татьяны Догилевой) с ее подозрительностью и пристальным вниманием ко всему, что окружает сына (Евгений Гришковец).

Во втором сезоне героиня Михалковой «дрогнула» и сбросила маску – по крайней мере перед мужем. Первая серия начинается с серьезного разговора супругов над инкубатором только что родившегося 7-месячного сына. Муж возмущен и упрекает: «Ты четыре года врала мне, как ты могла!», жена оправдывается: «У нас была тяжелая ситуация, не было денег, надо было как-то разруливать…» – «Я пойду в полицию и все расскажу. Я сяду, ты останешься с детьми».

Эта «речь не мальчика, но мужа» – очередное свидетельство инфантилизма героя Гришковца. Серьезный, интеллигентный человек, вот только очень далекий от действительности – когда он берется «порулить», это выходит нелепо. Решил поквитаться со студентом- барыгой (который порезал их старшую дочь и засунул под подвальную решетку умирать) – и дожидался того белым днем на скамеечке у подъезда с зажатым в кулаке скальпелем (хирург же!). Понятно, никого он не смог наказать – напротив, барыга с дружками хорошенько наваляли седовласому интеллигенту со скальпелем...

Тот свое все-таки получит: героиня предложит рвущимся к ней в подопечные барышням в качестве тестового задания расправиться с барыгой, и уж они его (три, что ли, на одного?) любо-дорого отделают битами, за чем она и понаблюдает из машины. Опять 1:0 в пользу героини?

История о женском умении брать на себя ответственность и действовать осталась и продолжилась – изменились ритм и интонация повествования. Чересчур много происходит событий за сутки – и как-то очень быстро они переживаются героями. Экшена определенно стало больше, но, кажется, не в пользу художественности… Впрочем, после просмотра двух серий рано судить.

Обсуждение прошло в модном ныне формате, когда съемочной группе вопросы задают не журналисты из зала, а поднявшийся вместе с ней на сцену приглашенный интервьюер (в нашем случае их было двое, девушка и парень), непременно юный и, как правило, с поверхностно-немудреными вопросами. И впрямь, какое дело 25-летним до тяжких жизненных проблем героев, которым за 40? Они просто до них не доросли. Хотелось бы равной весовой категории – если слева на сцене сидят актриса Михалкова, режиссеры Мещанинова и Хлебников, чтобы справа сидел кто-то уровня кинокритика Антона Долина или телекритика Ирины Петровской. Чтобы серьезный разговор о серьезном кино, а не вопросы типа: «А как вы погружались в материал?»

Нет, они не ходили на Сухаревку, подобно автору «На дне», изучать обитателей ночлежек, ибо – незачем. Пришлось Борису Хлебникову пояснять азбучное: «…тогда была бы производственная драма сутенерши. У нас сутенерша и проститутки – это только фон для истории семьи».

Наташа Мещанинова сказала очень точную вещь: «Ты не знаешь, на что ты будешь способен, когда жизнь припрет тебя к стенке» (и в ответ услышала расхожую фразу: «Спасибо, что создали сериал, посвященный проблемам российской женщины»). Анна Михалкова на вопрос о смене режиссера и нахождении общего языка сказала: «Я вообще быстро нахожу общий язык – и быстро его теряю. Поменять режиссера – это как семью поменять: все другое, все время сравниваешь – совпадает с тем, что уже делал, или нет. Я боролась за свою героиню и считаю своей личной победой, что в первом сезоне все посмотрели на ее историю моими глазами. Это история 40-летних, когда ты уже вроде стал взрослым, но над тобой еще есть более взрослые; при этом ты должен задавать ребенку стандарты поведения».

Продюсер Евгений Никишов обратил внимание присутствующих на то, что в первом сезоне главная героиня занималась самоотречением ради близких, а во втором перестанет их осчастливливать, делая выбор в свою сторону.