Мы любим действующих актеров, стареющих забываем…

Знакомые все лица: на дневной церемонии вручения наград подопечным фонда за многолетний вклад в искусство. Фото предоставлено пресс-службой благотворительного фонда «Артист»

Когда в наше жесткое время встречаешь неподдельное благое дело, испытываешь радостное удивление. На прошлой неделе в Геликон-опере отмечали 10-летие существования благотворительного фонда «Артист»; идея непрерывной систематической помощи ветеранам сцены возникла у актрисы Марии Мироновой, а с легкой руки ее коллеги и однофамильца Евгения Миронова был организован фонд.  

В царские времена существовала традиция: с каждого спектакля часть средств театры отчисляли на нужды пожилых и неимущих актеров. И уже 10 лет в наши времена те, кто сейчас молод, здоров и на взлете карьеры, помогают достойно жить пожилым деятелям театрального искусства, - как говорит Мария Миронова: «Актерам, которыми мы восхищались, у которых мы учились, нашим кумирам». Со временем к однофамильцам Мироновым присоединились актеры Леонид Ярмольник и Игорь Верник, а также врач и продюсер Наталья Шагинян-Нидэм, и все они стали соучредителями фонда «Артист».

Первое 10-летие фонд отметил благотворительным концертом «Признание в любви», средства от которого пойдут на реализацию основной его программы «SOS» (приобретение лекарств для подопечных, оплата операций, реабилитация в специализированных центрах, патронаж на дому, всевозможная помощь, в том числе и материальная).

Геликон-опера славится своими интерьерами (без сомнения, это самый красивый театр столицы); в одном из фойе часть пола представляет собой стекло, под которым видны некие древности – то ли обломки колонн, то ли черепки. Здесь перед самым началом концерта случился инцидент, едва не испортивший праздник, причем случился очень не вовремя. Вот только что мы с Дмитрием Бертманом, хозяином всего этого великолепия, обсуждали возможность и невозможность появления в здании курительной комнаты, как он уже устремился к центральному входу, дотоле заслоненному ограничителем, как в метро. Приехали один за другим дорогие гости – глава Департамента культуры Александр Кибовский и председатель Счетной палаты Алексей Кудрин, и все закружилось вокруг них...

В этот самый момент один из подопечных фонда (а днем их  человек 20 награждали за многолетний вклад в искусство), крошечный старичок, зацепился ногой за стык на стеклянном полу и упал на спину, сильно ударившись головой. Его тут же подняли-усадили, он побледнел, появились капли пота на лбу… Я было рванула к Бертману спросить, есть ли в театре медицинский пост и не дежурит ли скорая, как это водится на крупных мероприятиях, но не тут-то было – смотри выше. Обошлось валидолом из моей сумки. Надеюсь, что обошлось.

Актриса Ксения Раппопорт поздравляет знаменитого историка театра,  доктора искусствоведения Инну Натановну Соловьеву.  Фото предоставлено пресс-службой благотворительного фонда «Артист»

Первым на сцене появился, взметнув в воздух пригоршню золотой пыли, Чарли Чаплин – оживший образ фонда (и делал так после каждого номера, как бы этим действом их разделяя). Одной из своих задач фонд считает необходимость побудить общество задуматься об отношении к  нашим родителям, учителям, наставникам – всем тем, кто научил нас чувствовать, любить, сострадать, поэтому каждый появляющийся на сцене участник концерта первым делом говорил слова признательности лично своим учителям/наставникам/мастеру, стоя на фоне большого экрана, на котором те/тот отражались, и только потом исполнял свой номер. Пела Хибла Герзмава, танцевала Диана Вишнева, играл на скрипке Юрий Башмет, очень многие читали стихи (как сговорившись, Серебряного века: Ахматовой, Цветаевой, Гумилева, Блока). Вневозрастная Алла Демидова впечатлила непроходящей красоты голосом и безупречной декламацией, а одно появление на сцене Алисы Бруновны Фрейндлих вызвало бешеную овацию зала. 

Но вот  актриса, которой принято с придыханием восхищаться, Инна Чурикова, разочаровала. Не считаясь с регламентом, принялась рассказывать о своем детстве, поступлении в институт, потом попросила воды, потом попросила стакан… Это бы ладно, тянуть одеяло на себя – известное актерское правило, но вот она упомнила Николая Караченцова: «Наши дети родились одновременно, росли вместе, дружили…» Ну же, скажет или нет: «Мой замечательный партнер и друг ушел только вчера, почтим его память вставанием»? Нет, не сказала… Вставать самой и поднимать зал мне показалось бестактным по отношению к актрисе Чуриковой.

Не то Константин Райкин, читавший стихи Давида Самойлова. Наблюдаю за ним десятилетия – качественный, если можно так выразиться, и скромный человек. Помню картину, которую наблюдала лет эдак 30 назад на проходной Таллинского театра. Площадка на несколько дней была сдана в аренду заезжему спектаклю, правда, по пьесе аборигена Энна Ветемаа «Монумент» с Константином Райкиным в главной роли. 

Захожу я утром по делам в театр, где в ту пору работала, – на проходной, в уголке сидит молодой человек в верхней одежде, уткнувшись то ли в блокнот, то ли в книгу. Вахтерша баба Маня, у которой я беру ключи от своего костюмерного цеха, ворчит: «Ходют тут всякие с утра пораньше, толком не объясняют, что им надо…» Я пригляделась – батюшки-светы, Райкина не пустили в театр! «Баба Маня! – завопила я. – Да вы арендатора не пустили, он же вечером тут играет, ему сцену посмотреть надо!», и к нему: «Господи, что вы тут делаете? Пошли наверх!» – «Я пришел раньше, чем мы договаривались с Н., ничего страшного, подожду его тут». То есть человек понял, что  для бабки ее вахтерский пост – место значимости и самоутверждения, и как бы согласился, принял ее правила. 

Представить на минуточку в такой ситуации современных звездных артистов Б., Т., К. и иже с ними – люстры бы звенели, а бабка бы писала дрожащей рукой объяснительную!

Закончу словами Леонида Ярмольника: «У нас же удивительная страна: мы так восторгаемся, аплодируем и любим артистов, когда они действующие… А у артистов, которые стареют и уходят из профессии, часто нет средств к существованию, нет средств на лечение, ничего нет». 

Помогать тем, кто сегодня не имеет возможности вести достойный и полноценный образ жизни, – поистине великое дело.