Святой отец пустился во все тяжкие

Джесси Кастеру (Доминик Купер) идет черное, а вот с проповедями не задалось. Кадр из сериала

Культовый комикс 90-х Preacher («Проповедник») Гарта Энниса давно просился на экран, но только три года назад амбициозная затея получила зеленый свет. У руля самосвала, несущегося прямиком в ад, – канадцы Сет Роген и Эван Голдберг, еще недавно дебютировавшие в режиссуре («Конец света 2013: Апокалипсис по-голливудски»), а в прошлом году спровоцировавшие международный скандал фильмом «Интервью» про двух американцев в Северной Корее. Канал AMC седьмой год выпускает другую экранизацию комикса-долгожителя – «Ходячих мертвецов», не боится крови и серьезных тем. В общем, на бумаге – союз, заключенный на небесах, новый хит, способный заменить и «Во все тяжкие», и «Безумцев», и мать родную. Но пока что-то пошло не так.

Грустный техасский проповедник Джесси Кастер (Доминик Купер) живет в дыре – образцовом захолустье, где редкие прихожане – те еще занозы в Библии. У одного пожилого юноши проблемы с матерью, у юноши настоящего – отец побивает мать (на самом деле – не совсем), есть и педофил, и задиры, и ленивый полицейский, и улыбающийся мэр-дурачок. Все меняется одним днем: с небес сбегает неведомая сущность Генезис, чья сила равна силе божьей; где-то в кукурузных початках в мчащемся на полном ходу автомобиле избивает мужчину экс-герлфренд главного героя Джесси – Тюлип (Рут Негга), темнокожая и боевая девушка с авантюрной улыбкой; из самолета после вечеринки-побоища выпадает ирландский выпивоха-вампир Кэссиди (Джозеф Гилган). Дороги всех троих ведут прямиком в техасское захолустье, где скоро от фриков станет совсем тесно.

Кэссиди (Джозеф Гилган) глядит на любых новых знакомых с подозрением.

Соединившись с Генезисом (в комиксе – комете с лицом младенца, в сериале – полупрозрачным собратом тумана из «Остаться в живых»), Кастер обретает удивительные способности, позволяющие ему стать полноценным проповедником: буквально проникать в сердца людей, направлять их, приказывать им и причинять благо. Получается едва ли не хуже, чем раньше, но Кастер уверен, что все это не просто так.

Уже по пилотной серии легко оценить вольность, с которой Роген, Голдберг и Катлин подошли к стопке из 66 выпусков выдающегося криминального чтива 90-х, роад-муви о проповеднике, ищущем сбежавшего с небес бога, а обретающем его во вполне духовном смысле. В «Проповеднике» нашлось место и для ковбоев и конспирологии, и грубых слов, и старого доброго ультранасилия – сколь бы борзым ни было современное телевидение, перенести безбашенное веселье печатного оригинала крупному каналу смелости не хватило. Снимать же «Проповедника» близко к тексту и на голубом глазу так, будто это ретро-сериал про тревожные годы перед миллениумом, стоило лишь с тем низкокультурным безумством, которое в комиксе разводят на каждой странице. 

Время тут едва ли не самое важное: призрак Джона Уэйна, противостояние отцовского кантри и сыновьего рэпа, полурелигиозный роад-трип, а еще  классическая троица – Герой (Джесси), Девушка героя (Тюлип) и Друг героя (Кэссиди) со странностями так же перекочевали из телика, как в этом вареве ужасов по дешевке, наследующих листкам с городскими легендами за один пенни, родился эклектичный кинематограф Квентина Тарантино. Наконец, 17-летнему мальчику по кличке Жополицый, совершившему попытку суицида вслед за Куртом Кобейном, в 2016-м нужна уже совсем другая мотивация.

Жополицый и его не слишком счастливый отец-коп. Кадры из сериала

Адаптация Рогена/Голдберга показательна: чуть-чуть покромсав массовку и изобразив драйв, герои уже две с половиной серии практически безвылазно сидят в церкви или неподалеку, решают моральные дилеммы, чуть-чуть кого-то бьют и пытаются друг на друга повлиять. Сначала в это сложно было поверить, но совсем помирающий третий эпизод раскрывает все карты: Роген с подельниками решил сделать из «Проповедника» драму, правда, эдакий сплав «Во все тяжкие» и сериальной версии «Зловещих мертвецов», взяв, как назло, от обоих пока худшее – невыносимо долгую, хоть и психологически обоснованную, раскачку и самоупоение стилизацией пополам с бесконечными гэгами, которых с каждой серией становится все меньше.

Озвученный преимущественно Джонни Кэшем (хотя можно выделить и Voodoo Doll), «Проповедник» перемешивает сюжетные линии комикса, раньше времени вводя извращенного мясного барона Одина Куинкэннона (Джеки Эрл Хэйли) и провинившихся ангелов, а также без особой нужды бомбардируя зрителя флэшбеками из, например, мрачного 1884 года или детства Джесси. Видно, что «Проповедник» надеется жить долго, поэтому нарезает первоисточник в лапшу, меняет пол и потолок местами без всяких на то причин и вообще жутко нервничает, отчего становится еще хуже. Но главная загадка пока не оправдывающей надежд премьеры: неужели Роген и Голдберг, парни, взорвавшие в «Интервью» правителя Северной Кореи и большие поклонники первоисточника, правда читали его как чуть-чуть трагичную историю про проповедника в кризисе веры, которого зовут гулять, а он под разными предлогами отказывается?