Вера Цветкова.
Дашу не только интересно слушать – на нее приятно смотреть.
Фото Ольги Рябцовой/Elle Russia
Шоу «Танцы со звездами» второй сезон в паре с Максимом Галкиным ведет Дарья Спиридонова. На удивление раскрепощенная и естественная, с мгновенной реакцией и небанальными высказываниями, она, безусловно, выделяется среди своих коллег «лица необщим выраженьем». Да, признаться, и типом красоты ухоженной и утонченной. Обозреватель «НГ» Вера Цветкова решила познакомиться с Дарьей Спиридоновой поближе.
– Даша, легко ли с Галкиным работать в кадре?
– Легко, пожалуй, не совсем верное слово. Мы работаем в прямом эфире – я обожаю это ощущение времени здесь и сейчас, непредсказуемости и непосредственного ощущения зрителя, как у артистов в театре. И с Максимом чувствую себя уверенно, знаю – нет ситуации, в которой он бы меня не спас, если что. Он образованный, интеллигентный человек, из очень хорошей семьи, с отменным качественным чувством юмора, как говорится, «не первого круга ассоциаций». И он обладает способностью захватывать зрителя, это редкий дар.
– Вам и в целом комфортно существовать в этом формате?
– Я бы сказала – радостно. Это еще и вопрос команды – она у нас небольшая, творческая, говорящая на одном языке. Мне предоставлена возможность полной импровизации в диалогах – «ухо», конечно, есть, но оно чисто техническое (чтобы следить за временем и проч.). Не побоюсь быть не скромной – я считаю «Танцы со звездами» лучшей программой в данном формате. Танцы – это очень чувственно и красиво, почти каждый из нас когда-нибудь мечтал научиться им. Сразу же проявляются характеры участников, особенно в общении с жюри, которое у нас просто потрясающее, – Николай Цискаридзе, Алла Сигалова, Станислав Попов. Пройти через их критику – очень серьезное испытание. Танцующая женская половина у нас из разных сфер, а мужчин подбирали специально – эдаких сериальных суперменов. Я не часто смотрю сериалы, но для меня стало приятным сюрпризом, что они оказались глубокими и интересными людьми – Иван Оганесян, Максим Щеголев... В общем, я испытываю чувство счастья каждое воскресенье, когда въезжаю на «Мосфильм», где снимается шоу.
– A что вас удручает на телеэкране как зрителя?
– Отсутствие вкуса и такта. Помните, у кого-то были с советской властью «стилистические разногласия»? Свежий пример – празднование юбилея Чехова. Антон Павлович, который был скромнейшим человеком, который всегда старался ограничить от вмешательств свою частную жизнь, – в честь 150-летия получает подарок в виде того, что на всех каналах горячо обсуждается, где, при каких обстоятельствах, на какой кровати и с кем у него что было!
– Книга Дональда Рейcфилда «Жизнь Антона Чехова» вам тоже не понравилась?
– Эта работа вызывает уважение по крайней мере глубиной изучения предмета. С точки зрения глубины и скрупулезности изучения, количества задействованных документов – это прекрасная книга, на русском языке подобной книги не было написано. Но она и тенденциозна в определенном смысле – автор решил для себя, что Чехов вот таков, и подает его с определенной стороны. Многих рейcфилдский Чехов разочаровал, а для меня он просто стал многограннее. Рейcфилд говорит, что, как только кто-нибудь чересчур близко подходил к Чехову – он его удалял из своей жизни: именно поэтому Антон Павлович был бы шокирован своим 150-летием на нашем телевидении.
– Ну Антон Павлович был бы шокирован не им одним... Например, той миленькой тенденцией, когда в день похорон (а то и за три дня до смерти, как это было с актрисой Анной Самохиной) в эфире центрального канала устраиваются дискуссионные посиделки об усопшем.
– Вы говорите о передаче Андрея Малахова «Пусть говорят»? Да, это сомнительно с точки зрения такта, но я бы разделяла программу и самого Андрея. Он – один из немногих телеведущих, ориентированных на журналистику. Я вполне могу его представить едущим на редакционное задание, проводящим журналистское расследование... Ему интересно все, а пытливость отличает настоящего журналиста. Мне кажется, он еще найдет что-то для себя более органичное. Но иногда и «Пусть говорят» смотреть очень интересно! Знаете, найти ключ к пониманию своего времени – и современников – можно в неожиданных местах: например, в таких, как этa передачa.
– Раз уж вы такая понимающая – давайте немного отклонимся в сторону, и вы объясните мне: почему взрослым людям оказался интересен фильм «Аватар»?
– По-моему, это классический пример «эскейпа». В «Аватаре» придуман мир, который одного захватывает, другого – нет. Я знаю массу умных людей, которые смотрели его по шесть раз. Камерон как выдающийся голливудский деятель чувствует, что и в каком виде подать, чтобы фильм стал культовым. Сложное культовым не может быть по определению, и в меня он не попал. Мой любимый фильм Бергмана «Фанни и Александер» идет часов семь, спектакль Робера Лепажа «Липсинк» – девять часов, и там, и там время пролетает, и то, и то – пример ума, тонкости и зрелищности, когда глубокому содержанию соответствует талантливая захватывающая форма. После полутора часов «Аватара» я заскучала – а что еще-то будет, думаю, вроде уже все свершилось, герои полюбили друг друга, хвосты переплелись.
– Вопрос формы и содержания актуален и для ТВ.
– Те, кто делает умное телевидение скучно, – вредители: провисающий разговор ни о чем рождает ощущение, что размышления на ТВ не нужны, а они нужны, просто надо уметь это подать. Богатое содержание не оправдывает скучную форму – телевидение все же не цветное радио. НТВ в свое время захватил нас прежде всего своей яркой формой. Я там работала редактором на ночной передаче Александра Гордона и горжусь своей сопричастностью. Это было уникальное реалити-шоу, на котором не раздевались и не ели тараканов, но где на глазах у зрителей рождалась мысль! Помню, я как редактор разрабатывала тему восприятия красоты и гостем студии был руководитель института высшей нервной деятельности ≈ было очень интересно.
– Вы начинали редактором, но хотели работать в кадре?
– Да. Я выросла в творческой семье, у нас был дома детский театр – всегда было некое желание выступать. А еще мы разыгрывали дома передачу «Что? Где? Когда?», у нас даже соломенная сова была. Вот кто абсолютный телевизионный гений – Владимир Ворошилов. Придумать эксклюзивный формат, сочетающий законы шоу-бизнеса и свойственный только советскому человеку интерес к чтению, к процессу размышления! Еще 40 лет назад Ворошилов чувствовал, что такое развлекательное телевидение в хорошем смысле слова.
– Кого еще из корифеев вам не хватает на сегодняшнем экране?
– Татьяны Веденеевой – я считаю, это глупость, что ее нет в эфире центральных каналов, ее должна видеть вся страна, потому что она вызывает 100-процентное доверие у людей. От нее исходит 100-процентное ощущение мира, комфорта... У американцев есть такое понятие – «комфортное телевидение»: так вот это не телевидение, заполненное плоскими шутками, а телевидение, дающее ощущение, что все хорошо на свете. Стоит послушать голос того же Игоря Леонидовича Кириллова – и тоже все становится хорошо. Я считаю, есть эксклюзивные таланты, которым надо прощать все. «У нас все равны» – это из советского прошлого. Одно время роль личности на ТВ стала меньше – новых личностей не появилось, старые ушли из эфира. Сейчас это будет меняться – личность опять станет иметь значение. Еще мне кажется – будет подъем разговорного ТВ, людям надоели традиционные ток-шоу. Вообще, есть это ощущение, что что-то должно поменяться. Фильм «Подстрочник» стал тем событием, после которого стало понятно, что начальники могут, а зрители хотят видеть и слышать другое телевидение. И что человек, неизвестный широким слоям, может завладеть аудиторией только потому, что он интересно мыслит и интересно излагает, что он – наполненный. Должно наступить время наполненности. Сейчас «Подстрочник» в авторской версии повторяют по «Культуре», но когда его летом впервые показывали по «России» – я просто была горда за свой канал.
– Интервью – ваш любимый жанр?
– Безусловно. Я люблю слушать, но слушать активно. Моя любимая книга – «Диалоги с Бродским» Соломона Волкова, это даже не интервью, а беседы, в процессе которых рождалось новое знание. Понимаете, были вещи, о которых Бродский до этого сам не знал, что знает о них, – он подумал о них в процессе разговора. Таким и должно быть эталонное интервью!
– Для девушки из высшего света вы чересчур глубоки в суждениях...
– Спасибо, Вера! Это вы про мое участие в светских мероприятиях? Считаю, что сидеть дома и, скажем, читать умные книги – недостаточно. Мозг притупляется, если варишься только в собственном соку. Надо обязательно быть в соприкосновении с жизнью в разных ее проявлениях – все сферы и срезы интересны. Я могу присутствовать на ужине с Джудом Лоу, сидеть с богемой в «Маяке» или в ученой компании моего папы-академика – мне везде интересно!
– Ваш рецепт счастья?
– Самые важные вещи в жизни – универсальны, не связаны ни с богатством, ни с известностью. По большому счету мы все – счастливые люди: родились же! Очень важно научиться любить. Очень важно, отдавая, не ждать чего-то взамен. Очень важно не обижаться – на близких, на обстоятельства, на страну, на Бога – мол, не сразу внял молитвам. Важно понимать, что жизнь – не твоя собственность, что ты должен так с ней поступать, чтобы тому, кто тебе ее дал, было приятно, как ты с ней поступаешь. Я жила в школьные годы в Америке – там успех считается угодным Богу. Eсли ты в жизни, данной тебе Богом, успешен – ты молодец. И еще одно. Если настраивать свою жизнь, как инструмент, – вибрация меняет пространство вокруг тебя и в твою жизнь приходят нужные тебе люди. Не надо ожидать от мира и окружающих чего-то невероятного – никто тебе ничего не должен, а ты должен всем. Если так станешь относиться к бытию – несчастным не будешь.
