Бремя просветителя

Он благодарен судьбе за то, что работает на канале «Культура».
Фото Бориса Бабанова (НГ-фото)

Востребованности Станислава Бэлзы можно позавидовать – он ведет две передачи на канале «Культура» («В вашем доме», «Шедевры мирового музыкального театра») и все значимые «датские» события – от юбилея Мстислава Ростроповича до юбилея «Известий». Известный библиофил, потомственный интеллигент, он блестяще образован, неожиданно остроумен и на удивление оптимистичен. Разговор с ним окрыляет.

– Святослав Игоревич, вот телебоссы говорят – мы не можем ориентироваться на вкусы элиты, иначе не будет рейтингов. Они правы?

– Я не очень верю в рейтинги┘ От божества по имени «рейтинг» (а еще это псевдоним старого божества по имени «золотой телец») хорошо бы отказаться. Пресс коммерциализации оказался пострашнее советской цензуры. Большинство не определяет уровень культуры и никогда его не определяло. Телебоссы с их «Чего изволите?» напоминают мне рестораторов, которые в периоды предвыборных кампаний вынуждены заниматься кое-чем еще, чтобы в оставшееся время иметь возможность заниматься своим ресторанным бизнесом. Но бизнес бизнесу рознь: можно делать бизнес на наркотиках, а можно, скажем, на роялях.

– Не могу отделаться от мысли, что сегодняшнему ТВ предназначена функция деморализатора нации. Что если на данном историческом этапе развития обществу и нужны примитивы?

– Не думаю, что ведется запрограммированное зомбирование населения. Телевизор – это же не насильно шприцем ввели наркотик, «подсадили», и ты не можешь избавиться от этой зависимости. Можно не включать телевизор. Или вообще не иметь его в доме. Наконец, есть канал «Культура», которому в этом году исполняется 10 лет и без которого мне было бы жутко представить палитру нашего телевидения. Отдушина и радость для многих телезрителей, для телебаронов она как индульгенция: чуть что – существует канал «Культура», пожалте туда, на свою «духовку», а мы здесь будем заниматься нашим ресторанным бизнесом. Я благодарен судьбе, что работаю на канале «Культура», что обрел там для себя некую нишу. Вести прямую трансляцию оперной премьеры из Вены или из Большого театра (как, например, будет завтра, когда состоится премьера оперы Мусоргского «Борис Годунов» в постановке Александра Сокурова) – да это только мечтать можно, я иногда сам себе завидую. Мы ругаем наше телевидение, но я бы сформулировал такой парадокс: у нас плохое телевидение, но оно лучшее в мире. Конечно, раздражает обилие ток-шоу и викторин, калькирование западных форматов, но кинопоказ у нас – лучший в мире. Я много езжу и смею утверждать: везде крутят голливудский масскульт, тогда как у нас показывают новинки и оскароносные ленты. И какая национальная гордость великоросса меня распирала, когда Австрия предложила оперу Доницетти «Дочь полка» всему миру, а купила право трансляции одна Россия!

– Согласны ли вы с утверждением, что в наше время интеллигенция потеряла свое значение?

– Интеллигенция во все времена представляла собой узкий круг людей, который, однако, определял лицо нации и во многом – ее будущее, так что вряд ли она может совсем уж потерять свое значение. В России всегда считалось, что не только поэт больше чем поэт, но и музыкант больше чем музыкант, и актер больше чем актер┘ Интеллигенция мнила, что именно она подготовила перестройку, и вдруг вместо благодарности – некое в духе времени обесценивание, снижение значимости ее роли! Интеллигенция почувствовала себя обиженной, да и униженной тоже. Кто-то впал в уныние, а кто-то продолжал возделывать свой сад и вновь обретать утерянную было востребованность.

– Раздутые творческие Союзы, плодившие середняков и посредственностей, в прошлом. Почему же в новые-то времена везде царят попса и профанация?

– Потому что пришло время торжества суррогатов. Попса перестала быть только эстрадным явлением – она в живописи, в архитектуре, в литературе┘

– Можете назвать хотя бы три современных писательских имени из тех, кто пишет не на потребу, а на века?

– Человеку дано за свою жизнь не так уж много прочитать книг. Мой любимый Оскар Уайльд считал, что все книги делятся на три категории, первая – те, которые следует читать, вторая – те, которые следует читать и перечитывать, и третья – те, которые не следует читать вовсе. Их нынче на книжном рынке, увы, подавляющее большинство. Я не вижу сегодня крупных писательских имен среди представителей послеперестроечного поколения. По-прежнему следует читать – и перечитывать – Василия Аксенова, Андрея Битова, Фазиля Искандера. Эти шестидесятники и посейчас держат небосвод нашей литературы на своих натруженных плечах. Из молодых отмечу Михаила Шишкина, Андрея Волоса (хотя по калибру их все же не сопоставить с вышеназванными корифеями). Другие, имена которых я даже не хочу озвучивать, в большинстве своем однодневки, продукт их – коммерческая продукция, потребляемая в основном поколением next. Однако, мне кажется, тенденция понемногу начинает меняться; первый голод всеядности утолен, люди потянулись к качеству – стали хорошо расходиться дорогие издания, классика.

– Ну классика определенная стала расходиться – так называемая сериальная, показанная в телевизоре. Вы где-то сказали: «Я не вполне всерьез воспринимаю телевидение» – это так?

– Цитата не полная – я не вполне всерьез воспринимаю телевидение, которое считает себя бизнес-проектом. На самом деле телевидение – большая сила. При огромности нашей державы оно является единственным окном в мир вообще и в мир культуры в частности для миллионов людей, живущих в провинции. Телевидение в такой стране, как наша, с такими культурными традициями должно нести просветительскую функцию и ставить ее во главу угла. Быть может, даже в какой-то части и самому быть искусством.

– Ваш прогноз на завтра?

– Будучи сдержанным оптимистом, я верю – или хочу верить, – что по мере выздоровления нашей экономики будет нормализоваться и ситуация в культуре. Не все так безнадежно, как кажется. Вот в прошлом году Кубанскому народному хору исполнилось 195 лет, так в Кремлевский Дворец съездов, где шесть тысяч мест, от перехода спрашивали лишний билетик. А ведь это та же самая телеаудитория, которую пичкают суррогатами и попсой поганой, жвачкой для глаз и ума. Я верю в Россию, в ней действительно есть некая загадочность: у нас не работают модели и четко выведенные формулы лучших западных умов. Мы живем вопреки всему – и благодаря богатству ресурсов природных и человеческих. У нас создан такой мощный культурный фундамент, что даже нынешнее не лучшее состояние культуры не может его поколебать. И даже то, что наши хакеры – лучшие в мире, даже это о чем-то говорит.

– Позвольте в ответ процитировать Моэма: «Только поэт или святой способен поливать асфальтовую мостовую в наивной вере, что на ней зацветут лилии». С днем рождения, Святослав Игоревич!