Дмитрий Самохин: Мы пока только мучительно взбираемся на коня

Дмитрий Самохин считает собственный информационный канал слишком дорогой вещью.
Фото Артема Житенева (НГ-фото)

Телевидение, как и медицина, все больше и больше тяготеет к платной форме своего существования. Однако пока это не очень большие деньги. В частности, доходы телевизионного рекламного рынка за прошлый год оценивались экспертами в 2,3 млрд. долл., тогда как платный его сегмент составил всего 320 млн. долл. О том, как развивается платное телевидение, мы беседуем с генеральным директором компании «НТВ ПЛЮС» Дмитрием Самохиным.

– Каковы итоги десятилетия, Дмитрий?

– Компания имеет, на мой взгляд, хороший темп развития. Уже второй год она прибыльна. В частности, чистая прибыль по прошлому году составила около 9 миллионов долларов из общей выручки за тот же период в 130 миллионов долларов. В этом году, я думаю, превысим 200 миллионов долларов по выручке. Мы имеем устойчивый рост абонентской базы (сегодня это более 470 тысяч абонентов). С абонента компания получает ежемесячно около 35 долларов, что неплохо даже по мировым меркам платного телевидения. Сейчас у нас на платформе 86 каналов, вещание которых распространяется на европейскую часть России и Украину. В будущем планируем распространить наше вещание и на Дальний Восток.

– В числе ваших 86 каналов среди прочего есть и эфирные каналы, как, например, Первый канал, «Россия» или НТВ. Зачем, когда их можно смотреть и бесплатно?

– Эфирные каналы у нас идут в цифре бесплатным приложением к базовому пакету. У абонента кроме интересных нишевых каналов должно быть и то, что собственно составляет эфирное пространство страны.

– Простите, а разве ваш абонент не может увидеть эти каналы без тарелки НТВ ПЛЮС?

– На большей части страны у нас зачастую принимаются только два канала.

– Но вы же доносите все ваши каналы только на европейскую часть России.

– С недавних пор мы вещаем с еще одного спутника, что позволяет нам покрыть сигналом и восточную часть России. И вот сейчас мы как раз работаем, чтобы в восточном луче появились эфирные каналы. К тому же мы выступаем как система резервного вещания, поскольку спутники российского производства иногда имеют тенденцию внештатно работать.

– Как попадают к вам на платформу те или иные каналы? И сколько им это стоит?

– Это зависит от того, какая модель отношений возникает у нас с теми или иными каналами. По сути дела, есть три варианта. Иногда платят нам, иногда платим мы, иногда никто никому не платит.

– А сколько вам платят?

– Это вопросы наших коммерческих отношений с тем или иным каналом, поэтому конкретных цифр я вам не назову.

– А такие каналы, как Russia Today, «Вести-24», «Спас», платили или это был бартер?

– Где-то был бартер, где-то бесплатно.

– В вашем общем списке много музыкальных, спортивных, развлекательных каналов. И очень мало общественно-политических. Они неинтересны зрителям?

– У нас есть общественно-политические каналы, и большую часть эфирных каналов все еще можно так классифицировать. Но мы вне политики. НТВ ПЛЮС – телевидение для всей семьи, атрибут досуга и развлечений.

– 470 тысяч абонентов НТВ ПЛЮС за 10 лет, ну вместе с членами их семей, допустим, полтора миллиона. Не маловато ли, учитывая, что в России живет 140 миллионов человек?

– Если говорить о платном телевидении, то этот рынок меряется традиционно в деньгах. И с этой точки зрения наше место на рынке достаточно велико, что дает нам все поводы для оптимизма. Точную оценку я вам не дам, поскольку, во-первых, ее не существует, а во-вторых, как только кто-то в нашей стране попадает в рынок платного телевидения как потенциальный клиент, мы претендуем на этого человека и довольно часто его выигрываем.

– Чем вы руководствуетесь при создании того или иного канала?

– Потребностями рынка в первую очередь, помня, что тот или иной канал может стать последним импульсом для подключения к нам новых абонентов.

– Судя по вашим каналам, рядовой абонент хочет в основном развлекаться, слушать музыку и смотреть спортивные каналы?

– Абсолютно верно. При условии, что ему обеспечен некий оптимум информационного и общественно значимого вещания.

– А вы считаете, что информационный голод утолен?

– Я думаю, что да.

– По-моему, все больше зрителей ищут новости в интернете.

– Я сам, например, смотрю новости в интернете по очень простой причине – это быстро и самостоятельно выбираешь интересующую тебя новость.

– У вас, кстати, нет ни одного собственного информационного канала.

– Для рынка платного телевидения сегодня – это просто дорого.

– Тогда я не понимаю задач государственного информационного канала «Вести-24», который выходит в вашем платном пакете. Кто его смотрит?

– Помните, была трагедия, когда в Иркутске самолет сошел со взлетной полосы? Могу сказать, что это событие я смотрел именно по «Вести-24». Просто потому, что это было сделано профессионально и в полном объеме. То есть вся доступная картинка и комментарии там шли в режиме реального времени, и ни один эфирный канал, где есть новости, позволить себе такого покрытия какой-то одной темы не может.

– А Russia Today смотрите?

– Иногда смотрю, поскольку у меня нет проблем с английским языком. Но, конечно, я понимаю, что не я целевая аудитория этого канала. Кстати, у меня много друзей-иностранцев, которые здесь работают и учатся, и могу сказать, что у них этот канал действительно востребован. До его запуска они говорили мне, что, плохо зная русский, они не могут получить доступ к информации о том, что вообще происходит в стране, в которой они живут. И для них все, что за пределами Москвы, – некая загадка.

– А западные каналы не освещают жизнь за пределами Москвы?

– Западные каналы, конечно, освещают некоторые новости – например, где-то прошли выборы или состоялся какой-то чемпионат. Но, разумеется, никакой западный канал не покажет большой, красивый хороший документальный цикл о России и ее городах.

– Моя мама в советское время работала художником в журнале «Путешествие в СССР». Открываешь его – симпатичные девушки в кокошниках, красивые виды древних городов Золотого кольца и т.д. Полное ощущение, что другая страна.

– Знаете, мы над девушками в кокошниках и людьми с балалайками смеемся, а в Америке ковбоев любят и уважают. И поэтому Америка на коне, а мы на коня пока только мучительно взбираемся.