Погиб и захоронен в морe

НТВ показало фильм Листовой об аварии на подводной лодке К-8 в апреле 1970 года. Фильм трогательный. Он тем более беспокоит наши души, что мы пережили недавно трагедию на "Курске". А еще очень интересно, как в советское время секретили подобные аварии, ведь никто ничего не знал. Даже порядок сообщения родственникам о гибели их близких был утвержден главкомом военно-морских сил. Согласно этому порядку начальник политотдела должен был зайти в квартиру семьи погибшего один, без сопровождающих, усадить вдову на стул, сесть рядом и произнести строго определенный текст: "Уважаемая Нина (Дарья) Ивановна. Ваш муж погиб при выполнении задания и захоронен в море". Никаких вольных изложений не допускалось.

Советская секретность была, конечно, крайностью. Но другую крайность мы увидели во время трагических событий на улице Мельникова в Москве. Телеканалы от вольного гнали в эфир все, что приходило в голову обезумевшим от холода и бессонницы дежурным журналистам. Все каналы были сосредоточены лишь на "Норд-Осте". При всем ужасе происходившего в Театральном центре жизнь страны не может проистекать только на одной улице Москвы. Это чересчур, когда двадцать четыре часа все каналы говорят только об одном событии. Это как раз то, о чем мечтают отмороженные террористы. Они мечтают, чтобы весь мир хотя бы два дня говорил только о них. Чтобы их обсуждали в Думе, в Вашингтоне, Париже. Чтобы их биографию за два дня выучил каждый. Это их звездный час. Именно это дает им суперэнергетику. Им нравится, что к ним приходят с челобитной политики, которых они видели только по ящику. На два дня они господа в мире. И дает им это счастье телевидение.

Зато у миллионов остальных людей - несчастье. Им физически плохо, они переживают, они, естественно, ставят себя на место заложников. Они понимают, что и они могли купить билетики и всей семьей отправиться туда. И от этих мыслей становится страшно.

Что же мы делаем? Мы делаем приятно десятку подонков и психологически душим десятки миллионов своих соотечественников. Этого не понимают участники многочисленных ток-шоу на ТВ. Участники этих шоу очень беспокоятся за демократические ценности, в частности, за свободу прессы, которую коварные законодатели якобы решили ограничить. Но все спорят о степени свободы. Одни говорят, что мы должны говорить только правду, другие - люди власти - утверждают, что правду нужно согласовывать с компетентными товарищами, чтобы она не мешала операции. Они спорят о тактике и организации. А мне видится другая картина. Сидят бандиты в ДК и щелкают с канала на канал. А там... фильмы, музыка и ни слова о них. Потом в московских новостях, где-то там в конце, проходит сообщение, что Юрий Кара снимает новый боевик с Владимиром Стекловым в главной роли, из-за чего перекрыли несколько улиц. Показывают кордоны милиции, а потом интервью актеров, которые рассказывают, как они счастливы сниматься в крупнобюджетном кинопроекте. И ни слова о террористах, Бараеве, его дяде, женщинах-камикадзе и т.д. И ни один их родственник в Чечне не увидит шахидов. В этом случае на девяносто процентов миссия террористов сорвана. О них никто не знает, они никому не нужны. Ведь их задача - не убийство заложников, а нагнетание страха на весь мир, а с миром без телевидения связи нет.

Есть такой гениальный анекдот. Стоят Наполеон и его сподвижник маршал Ней на Красной площади и смотрят парад. Проходят танки. "Эх, - вздыхает маршал, - нам бы под Бородино парочку таких танков, мы бы тогда выиграли у русских". Везут ракеты. "Эх, - вздыхает маршал, - нам бы под Бородино хоть одну такую ракету, мы бы тогда показали русским". "Эх, - поворачивается к Нею Наполеон, размахивая пустой "Правдой", - нам бы такую газету, никто никогда не узнал бы, чем у нас тогда в России кончилось дело".

Я очень люблю демократию. Я сам - дитя демократии. Но демократия возможна только в условиях мира. А с войной она несовместима. Демократия во время войны - самоубийство, точно так же как икра - для больного желтухой. И если в центре Москвы на 60 часов возникла маленькая война, то на эти 60 часов надо демократию отключить, как электричество при пожаре. А по ящику показывать "Ментов" и концерт Игоря Николаева. Пусть через тридцать лет постаревшая Листова расскажет нам, постаревшим, правду.