Антонина Крюкова МАРИНА ГОЛДОВСКАЯ сняла фильм "Князь" - о князе Мещерском, нынешнем потомке известного русского княжеского рода, единственном наследнике имения, расположенного в поселке Алабино в 50 километрах от Москвы. Скорее не имения, а всего лишь места. Имение разрушено "до основанья". От былых красот осталось два флигеля, один из которых худо-бедно уже приведен в порядок, к другому только подступились, убрали мусор. Руины на месте главной постройки - когда-то роскошного дворца, взорванного в 40-е годы и пущенного на щебень для строительства дороги. Все, что от него осталось, - высокие колонны фасада, "разбавленные небом". Евгений Мещерский приехал сюда с Украины вместе с семьей: отцом, женой и тремя детьми. Отстроив флигель, поселился в нем, чтобы восстановить имение полностью - таким, каким оно было до семнадцатого года.
Не так давно в программе "Суд идет" слушалось дело о возвращении Евгению Мещерскому имения его двоюродного прапрадеда. На телевидении оно закончилось в пользу наследника. В реальной жизни князь по-прежнему обивает пороги учреждений, пытаясь получить имение в собственность.
С первых же кадров Марина Голдовская задает обобщающий образ России. На фоне бескрайнего зимнего пейзажа движется молчаливая похоронная процессия. Метафора печальная, однако "Князь" - один из самых светлых фильмов Голдовской. Он, как и все ее картины, оставляет чувство глубокого, не поверхностного знакомства с человеком, с землей, на которой он живет. "Князь" будто складывается сам собой, а режиссер только внимательно наблюдает за своим героем, следуя за ним с камерой. Конфликт человека с государством, обозначенный в сюжете, существует где-то на задворках, на уровне рациональном, а герой все время находится в пространстве своего разрушенного имения. Он роет скважину для воды, чистит колодец, наклеивает обои, рубит дрова, ходит за водой к роднику, которому уже 300 лет. Ключевым в фильме является эпизод, где Мещерский вместе с местными мужиками втаскивает рояль в свой маленький обжитой флигель. Дождь льет, грязь кругом, а для него нет ничего важнее, чем поставить этот старинный рояль в комнату и сыграть на нем мелодию старинного романса. Князь все время за работой, он беспрестанно трудится, и его жизнь определяется такими простыми вещами, как привезти рояль, посадить картошку, убрать мусор, затопить камин, вырастить кроликов. Князь - труженик. Он и внешне ничем не отличается от местных мужиков, разве что интеллигентскими очками да ладной речью.
В фильме вообще немного слов. Марина Голдовская не позволяет себе прямых вопросов - они только подразумеваются. Немногословен отец - старший Мещерский, который лишь однажды выскажется об ответственности перед предками, о разоренной России, где разрушено огромное количество храмов, о ее величии и позоре. Мы услышим мнение соседей князя, которые никак не могут понять, зачем он приехал в этот медвежий угол и зачем затеял это громадное строительство, когда "весь в нужде", без денег, без поддержки. Не понимают, но помогают. Видно, созидательный инстинкт деревенского человека все же сильнее недоверчивости к будущему. И каким бы убогим ни был приют нашего князя, в камине его флигеля горит огонь. Это еще одна метафора фильма. Очаг, огонь - образ дома, основы жизни.
Камера Голдовской бесстрастна, взгляд автора даже слегка ироничный. Однако это отношение вряд ли можно считать заданным, оно идет от самоиронии героя, которому нечем подтвердить свое княжеское происхождение. Слишком огромна разница между той и нынешней жизнью, в которой заявлять о своих корнях неактуально, а претендовать на разрушенное имение - шаг почти фантасмагорический.
Марина Голдовская искусно использует монтаж крупных планов и общих, создающих поэтическое настроение: высокое небо, стаи птиц, вековая липа - камера движется от подножия вверх к шумящей листьями кроне... "То, что мы сюда приехали, - это воля Бога, это судьба", - говорит князь Мещерский. Глубинная, древняя тяга к корням: "Отсюда я никуда не уйду. Это родина, и я еще поборюсь". Вспоминаются строчки поэта: "Возьмите все. Но мне оставьте/ Спокойный ум, притихший дом,/ Фонарный контур на асфальте/ Да сизый тополь под окном".
