Тиртей Начну без обиняков. Вот, говорят, я умер веков эдак 28 назад. Брехня! Жив Тиртейка! Здравствую и марширую, укрепляя бескрайнюю плоть России. Соседи, конечно, жалуются, но какой патриотизм без криков, салютов и агитпропаганды. Некоторые особо отпетые даже строчат кляузы, что Тиртей якобы давно мертв и права голоса не имеет, но их, конечно, шлют лесом. Потому что у нас в отличие от всяких там америк – никакой дискриминации. Мертвый или живой, а партия и правительство тебя берегут. Так что зря председатель Красноярского крайизбиркома Константин Бочаров так изнервничался. Подумаешь, в предвыборных подписных листах некоторых партий обнаружились подписи умерших лиц. У одной партии – 31 мертвая душа, у другой – 18.
Бочаров аж паром пошел. Такое чувство, дескать, что у нас трупы ходят по улице и ставят свои подписи. Ну, положим, ходят, Константин Анатольич. Это как раз не страшно. Главное, чтобы ходили туда, куда нужно, и подписи ставили, за кого следует. Это как в том анекдоте. Наклюкался мужик на кладбище и заснул в могиле. Проснулся, а рядом сторож копает. Решил мужик сторожа попугать. И так перед ним скачет, и сяк. И завывает, и улюлюкает. Сторож – ноль внимания. Плюнул мужик и пошел к выходу, а сторож ему как долбанет лопатой по тыковке. Гуляй, мол, гуляй, но за территорию не заходи. Так и тут. Пусть гуляют. По улицам. И даже, если угодно, по красноярскому Заксобранию. И по Госдуме – пожалуйста. Главное, чтобы два шага вперед, один назад, с духовной скрепой на шее. Зомби – они чем хороши? Ходят толпой и речей не держат. Помалкивают. Великой России нужны такие граждане и депутаты. Ура, товарищи. Славься! На этом кончаю.
Дарья Гармоненко