Как там любили говаривать советские мастера культуры? Гоголь умер, Шекспир умер, Гомер умер, вот и мне что-то нездоровится. И, знаете, верно говорили. Мне тоже порой нездоровится. А особенно, как услышу, что говорит порой руководитель Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека Геннадий Онищенко. С одной стороны, это понятно – врач, вот и говорит о болезнях. С другой – врач же не пугать должен, а лечить. А Геннадий Григорьевич порой такое завернет, что и жить не хочется и думаешь: то ли цикуты принять граммов двести, а потом с памятника Петру Первому в Москву-реку в одних носках броситься, то ли сначала броситься, а потом уж цикуты принять – для верности.
Вот и недавно. Как раз про цикуту Онищенко и высказался. Ну, не собственно про цикуту, а в целом – про разные вредные напитки. Очень, сказал, они вредят русским людям. Титульную нацию, сказал он, спаивают, и это огромная проблема для России. Сейчас, отметил главсанврач России, созданы две индустрии – парфюмерно-косметических изделий и бытовой химии, которые специально заточены на то, чтобы пили дешевый спирт. Можно подумать, дорогой спирт лучше! Я еще понимаю, когда говорят, что, мол, этиловый спирт вкуснее метилового – кто ж спорит! Вкуснее, и слепнешь не так быстро, да и умираешь не сразу. Что до химии с парфюмерией, то они все же для наружного употребления предназначены. Некоторые стекло едят, другие флаги трехцветные на митингах жуют, что ж теперь – триколор виноват?
Хотя не это, разумеется, более всего меня тревожит. Алкоголизм страшен. Ослабляет патриотизм и понижает рождаемость. Вот-вот – патриотизм. А Онищенко уверяет, что титульную нацию спаивают. Мы что, аборигены, к которым белые люди с огненной водой приехали? Да даже, получается, хуже аборигенов – им все-таки огненную воду везли, а не одеколон «Шипр». Какое-то не шибко высокое мнение у гражданина врача о титульной нации. Что это – уж не приступ ли русофобии? Не снижение ли национальной гордости, не потеря ли элементарных навыков патриотичности? Надо срочно принимать меры, пока метастазы не пошли.