Восхитительный скелет

Так, если не ошибаюсь, ее называл Сальвадор Дали. Восхитительный скелет. Не уверен насчет скелета, а что восхитительный – верно. Жанр книжки Елены Щаповой – «интервью с самой собой». Открывается «Кратким жизнеописанием», далее идет «Очень краткое жизнеописание» («Графиня Елена Сергеевна Козлова-Щапова де Карли родилась в конце XX века в городе Москва. Умерла в начале... Нет, не умерла. Бессмертна») и – наконец – «Совсем краткое жизнеописание» («Пи-пи. Как-как. Ам-ам...»). Написана давно, через пять лет после романа Лимонова «Это я – Эдичка» (вышел в свет в 1979-м), но в России издана только сейчас. Разумеется, книжка Щаповой «Это я – Елена» является ответом Лимонову, ответом бывшему мужу, с которым они когда-то покинули СССР и отправились на Запад. Причем Лимонов писал про нее и про себя, Щапова писала про себя и про него. Автор послесловия Ярослав Могутин так сравнивает обе книжки: «В ответ на абсолютную лимоновскую серьезность (что и говорить, с юмором во всех его произведениях дела обстоят невесело) Елена выбирает тактику всесокрушающего сарказма...» Все верно.

В принципе именно серьезность – главный и едва ли единственный недостаток писателя Эдуарда Лимонова. Читая Елену Щапову, неизбежно вспоминаешь Хармса. Точнее, не Хармса, а Михаила Кузмина. Разумеется, не «Форель разбивает лед», а «Печку в бане» – вещь абсолютно хармсовскую, но все-таки написанную Кузминым. Избранным утонченным эстетом. Помните?

«Прошел налетчик одну комнату, другую, третью, дальше идти некуда. Повернул штепсель и обомлел. Огромные ляжки и бабий зад вздыблен, потом лоснится, а промеж ляжек чужая лысая голова ползет, и в пенсне. Налетчик даже охрип сразу и говорит:

– Очки-то сними, кобель!

– А ежели я не могу, когда не все вижу в подробности.

Налетчик трахнул из шпалера и опрометью вон. Только на улице опомнился. Вернулся, чиркнул спичкой, посмотрел на медную доску.

Нет, не ошибся. «Иван Петрович Кабан»!

Даже плюнул с досады».

А вот как пишет графиня.

«– Знаете, вы мне в первый раз не понравились.

– Да, а где же вы меня видели? – спрашиваю я молоденького поэта Женю.

– В библиотеке, вы собачку били по голове...»

Собачку, по голове, да еще в библиотеке. Восхитительно. Прекрасная Елена, разумеется, возражает: «...я не то чтобы собак бить, но даже и на людей орать не умею». А молоденький поэт не унимается: «Мне один человек показал и сказал: «Вот это – бывшая жена Лимонова, видишь, как бьет собачку». Волшебно. Или вот. «Доктор подтвердил, что у меня нет души и сердца. Выписал таблетки, попросил зайти через неделю. Через неделю выяснилось, что у меня также нет печени, почек, есть одно легкое, но в таком состоянии, что лучше и его удалить. Анализ крови ничего не показал, так ее у меня тоже не оказалось. Зато нашлось какое-то яйцо. После чего я выписала чек на шестьсот долларов, зная наверняка, что денег на моем банковском счету нет».

Восхитительный скелет.

В книге перемешаны такие вот эпизоды и случаи с эротическими воспоминаниями и стихами. Множество героев и героинь – от любовницы по имени Пат до Милоша Формана. Разврат, разумеется. «Известно, что в Нью-Йорке моден гомосексуализм. Если раньше говорили об этом шепотом как о привилегии избранных утонченных эстетов (матросы были не в счет), которые ходили под крыльями Оскара Уайльда и Верлена, то теперь каждый шофер грузовика одевается в кожу и ходит в гей-клаб...» Страшный город. В Рио-де-Жанейро все поголовно в белых штанах ходят, а в Нью-Йорке, значит, все шоферы грузовиков по гей-клабам шляются.

Плюс отдельный раздел – «Стихотворения». «Играют девочки на скрипочке/ и звук такой протяжный мнут/ что их белесенькие пипочки/ уже испаринкой текут...» В самом романе тоже немало стихов: «Когда приходите к поэту/ Его находите раздетым/ Живет в отеле денег нет/ Вот потому лежит раздет...» Божественно.

Поэт и издатель Александр Шаталов сказал мне, что должен был издать книжку «Это я – Елена» 15 лет назад. Не спорю. Хорошо, что хоть сейчас издал. Успел. А то ведь в стране и мире, говорят, кризис свирепствует, проекты (в том числе и издательские) замораживаются. Что год грядущий нам готовит – и вовсе подумать страшно.

Кстати, уже упомянутый Ярослав Могутин пишет в послесловии: «Думается, что, останься Елена в Союзе, из нее получилась бы неплохая детская писательница, может быть, очень даже популярная и преуспевающая. Ведь помимо пяти сборников стихов, ходивших в самиздате и по всем признакам не могущих быть опубликованными у нас в то время, Щапова – автор двух вышедших в государственных издательствах книг для детей...» У нас была великая эпоха. Я уважаю, конечно, всяческих там графов да баронов, но гораздо больше люблю детских писателей. «Живет в отеле денег нет/ Вот потому лежит раздет...» Ведь и в самом деле хорошо.