Екатерина Ермолова Исторический музей - одно из самых красивых зданий в Москве. Необычны и музейные интерьеры. В середине декабря торжественно будут открыты воссозданные залы, убранство которых было утрачено. Однако по-прежнему некоторые хранят тайны. В одном из них - двухэтажном, круглом, с винтовой лестницей - замурованы документы о строительстве, в которых подробно описывается, как тщательно закрывали все щели и отверстия. Это сейф-хранилище драгоценностей. В нем скрыты более 30 тысяч памятников - изделий из золота и серебра русских, западноевропейских и восточных мастеров.
На выставке, что сейчас проходит в Историческом музее, показано всего лишь 150 экспонатов. И с каждым предметом связана увлекательная история. Например, стакан царя Федора Иоанновича. Стакан как стакан, хотя любопытно и само определение сосуда - "достакан царя Федора Иоанновича", как на нем начертано. Необычным открытием поделилась заведующая отделом драгоценных металлов Татьяна Сизова:
- Для меня было очень интересно узнать, что слово "достакан" произошло от татарского "достаган", что означает "пить". Вот такие сведения еще и по истории нашего языкознания. И чеканная чарочка Максима Яковлевича Строганова, ровесница достакана, также раскрывает традицию русского ювелирного искусства конца ХVI века, но не только. Припоминается сам Максим Строганов и его брат Никита, которые в 80-е годы ХVI века стояли у истоков похода Ермака в Сибирь. Они были, как сейчас мы скажем, спонсорами этого мероприятия. Четыре года собирали казаков - поили, кормили, обеспечивали деньгами, лошадьми и прочим, а потом отправили на завоевание Сибири. И в результате уже в ХVII веке Строгановы имели очень большие дивиденды - материальные и моральные. Они стали почетными гражданами России, подлежали только царскому суду, то есть никто кроме царя не мог их судить. Строгановы имели право строить крепости, города, лить пушки, иметь собственное войско и беспошлинно торговать на огромной территории.
Особая традиция на Руси - жалованные предметы, которые вручались конкретным людям за какие-то конкретные деяния. Несмотря на всю их роскошь, частенько они служили верительными грамотами, давали полномочия на осуществление неких действий и права, оговоренные жалователем, понимай государем. Подобные вещи были непременно надписаны. На стенках золоченого ковша выгравировано: "Сей ковш пожалован из казны Ея Императорского Величества московскому 1 гильдии купцу Авраму Василия сыну Зубкову за то, что первый явился в правительствующем Сенате с желанием принять петербургские и московские питейные сборы, а тем и побудил прочих явиться к торгам. 1770 года декабря 1-го дня". То есть купец этот спровоцировал организацию тендера, за что и заслужил высшее поощрение. Наличие двуглавых орлов на ковшах и стопах также показывает, что это не простые - жалованные вещи.
Отдельная история - русские эмали. Малюсенькие чарочки ХVII века - мужская и женская, на 15 капель, повествуют, что слухи о разгульном русском пьянстве были сильно преувеличены. Известно, что русские эмали получили особенный расцвет в ХIХ - начале ХХ века. Изделия различных ювелирных фабрик воспроизводят традиционные национальные формы, к примеру, жалованная стопа, подаренная наследником - будущим Николаем II - принцу персидскому в 1887 году. Замечателен винный набор с графином в виде петуха производства фабрики Хлебникова; с ним связана просто детективная история, которую рассказала Татьяна Сизова:
- Долгое время было известно, что этот набор существует, потому что было опубликовано его изображение в журнале художественно-промышленных выставок, но собственно самого его нигде не было. Петух появился в музее в середине 60-х годов. Это была частная продажа, набор отдал в музей эстонец за очень небольшую, чисто символическую сумму. Он понимал его огромную художественную ценность и рассказал, что во время войны русские спасли ему жизнь, и хотел отблагодарить нацию. Таким образом сегодня в музее хранятся пять чарок, поднос и сам графин. Однако шестую чарку найти не удавалось. И вот два года назад, оказавшись в Варшаве, в Национальном музее, я попросила хранителя показать что-нибудь русское - яркое и необычное. И он мне вынес шестую чарку┘ Оказывается, польская таможня конфисковала ее при попытке вывоза в Германию. Я с восторгом рассказала полякам о всем семействе, которое хранится в Москве, в Историческом музее, и потом послала фотографию.
В хранилище сегодня находится множество памятников церковного искусства, среди которых редчайшие художественные ценности, к примеру, маленький шиферный новгородский образок ХIV века в скромной серебряной оправе. Именно с такого незатейливого обрамления и началось все то великолепие, которое прославило русское церковное ювелирное искусство - пышное, нарядное, красивое и богатое. Один из самых великолепных образцов - оклад иконы ХVIII века. (Икона тоже хранится в музее, но сейчас ее нельзя экспонировать в окладе, потому что за годы доска деформировалась.) Икона и оклад - именные и созданы по велению юных царей Иоанна, Петра и царевны Софьи в 1686 для вклада в Успенский девичий монастырь Александровой слободы. Вклады вообще были в практике царской семьи и аристократии: потир 1643 года - вклад царицы Евдокии, супруги Михаила Романова, в память об их умершей дочери царевне Елене. Тарель с владельческой надписью царицы Натальи Кирилловны Нарышкиной, матери Петра I, после ее смерти была передана в один из монастырей царевичем Алексеем в память о бабушке.
Есть и просто необычные вещицы. К примеру, фотоальбом, сделанный в форме фельдмаршальского погона с накладной монограммой императора Николая I под императорской короной. Он подарен в 1873 году одному из военнослужащих. В нем фотографии сослуживцев по полку с факсимильными подписями. Хранятся и совсем таинственные экспонаты. Тайной окутана история серебряного блюда, которому нет аналогов. Больше всего похожи на него щиты, которые делались итальянцами при дворе французского короля Франциска II в ХVI веке. Бывший владелец ничего не рассказал специалистам об истории уникальной вещи, да и само появление его в музее, по воспоминаниям Татьяны Сизовой, было весьма своеобразным.
- Принес его, завернутое в простыню, старичок. Он заявил, что хочет подарить блюдо музею, и не взял денег. Но у него была единственная просьба: он хотел, чтобы об этом подарке напечатали сообщение в газетах. Дедушка не производил впечатления тщеславного человека, и мы предположили, что, вероятно, он хотел дать понять, что это блюдо находится в государственном хранилище. Старичок вскоре скончался, а музей остался с очередной загадкой. Когда возили блюдо в Париж на выставку, французы не подтвердили и не опровергли наших изысканий, и оно экспонировалось с нашей аннотацией - сделано итальянцами во Франции.
Множество интригующих легенд и историй хранят вещи из запасников Исторического музея. Надо помнить, однако, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
