Три педали, две ноги

Прикол-прокол

Всем давала ты,
Алка-давалка,
Только мне одному не дала.

Вадим Жук

Позвонила вчера Пугачева,
Упрекнув, что печатаю срам,
Вдруг добавила после сурово:
Так и быть – мол, приеду
и дам.
Я застыл, словно фрукт
в натюрморте,
И растерянно сел на кровать –
Уж не знаю про секс,
а по морде
Алла может приехать и дать.

Исподнебесное

В пионерлагерях, в синих
трусах июля,
То упираясь, то поднимая
флаг┘

Мария Степанова

В детстве ходили мы в синих
трусах июля,
Это удобней панталон
октября.
Так и живу, каждый месяц
в году карауля,
Чтоб не трепалось исподнее
зря.
Чувствую только –
не даст погода покоя,
Жгучее лето всех опалило уже.
Жду катаклизма, и времечко грянет такое,
Что без трусов забегаем –
неглиже.

Эй, люди┘

Эй, люди, человеки, Божья
рвань!
Давайте вместе ляжем
на подушки:
три тыщи петей, десять
тысяч вань
и много женщин в бигудях
и сушке.

Геннадий Русаков

Эй, люди, человеки, Божий
дым!
События такого не бывало:
пять тысяч вов и двадцать
тысяч дим –
все под одно большое одеяло.
Туда же много женщин
в бигудях,
не думайте чего-нибудь
такого,
забудьте о заботах и делах,
и дружно там читайте
Русакова.

Откровение открывания

Я сегодня крем открою –
Невозможно дорогой.
Упадет моя заколка
На широкую кровать┘
Не могу же я так долго
Ничего не открывать!

Елена Исаева

Я откину покрывало
И открою тайну вам:
Никому не открывала,
Кто ломился по ночам.
Не открыла ни бутылки,
Не открыла в банке счет,
А чесала лишь в затылке –
Отчего так не везет?
А потом-то уж решила,
Что возьму – откроюсь всем.
Для начала я открыла.
Баночку с названьем крем.
А потом тетрадь открыла
И стихи писать давай,
Только ты, читатель милый,
Рот потом не открывай.

Признание

Кто вам сказал, что стихи
я люблю? Не люблю.
А начитавшись плохих,
вообще ненавижу.
Лучше стоять над обрывом,
махать кораблю,
Скрыться от дождика
вместе со статуей в нишу.

Александр Кушнер

Кто вам сказал, что стихи
я пишу? Не пишу.
Лишь иногда, начитавшись
Гомера и Ницше.
Молча машу золотому я в небе
ковшу,
Статуей молча скрываюсь
от дождика в нише.
Я – ненавижу стихи,
как полуденный зной!
Грешен и сам, сочинил, может,
сто или триста.
Если в журналах и есть,
что подписано мной,
Знайте, то козни знакомого
всем пародиста.

Угощение

Кто против нас не воевал –
Тем в рот рахатлукум!

Марина Кудимова

Тот, кто пародий не писал,
Мне брат, и сват, и кум!
Тому на волосы сандал,
А в рот рахатлукум!
А если – пусть
запомнит тот,
Кто каждому знаком,
Лишь пискнет – и получит
в рот
Горчицу с чесноком!

О зазеркалье

Я на самого себя похож
становлюсь все больше
с каждым годом┘

Владимир Салимон

Что-то происходит
с каждым днем,
раньше было четко
и толково:
я смотрелся в зеркало –
а в нем
видел Маршака
и Михалкова.
А теперь тоска берет
и грусть,
и оскома, словно от лимона:
в зеркала какие ни гляжусь,
то повсюду вижу Салимона.

Размерное

Тот, кто сжился с личной
драмой,
Знает, бедный индивид,
Как хорейчик этот самый
Ближе к ночи веселит.

Александр Леонтьев

Не пугает мрак зловещий,
За окном не страшен вид.
Ведь хорейчик мой
трепещет,
Просто душу веселит.
Не скажу я при девахе,
Но страдаю много дней,
Потому что амфибрахий
На пять буковок длинней.

Ах, Родина, любил бы я тебя┘

Сколько настучали слов в
Ворде мы,
Сколько породили концепций,
Только нет у нас новой
Родины,
Есть тоска по старой
под сердцем.

Всеволод Емелин

Сочиняем стихи,
а не оды мы,
Украшаем литературу.
Не привыкли мы к новой
Родине,
Но забыли давно про цензуру.
Поотвыкли давно от
пародий мы,
Строки наши стройны
и искристы.
Полюбили б тебя, наша
Родина,
Не мешали бы лишь
пародисты

Точное время

Не поздний вечер. Восемь
пятнадцать.
Жена ушла спать
и прикрыла дверь.
Она сумасшедшая. Восемь
шестнадцать.
На площади за окном
отдыхает сквер.

Владимир Гандельсман

Не стемнело. Семь тридцать
семь.
Жене давно колыбельную спел.
Она любит спать.
Семь тридцать восемь.
За окошком вроде капель.
Стихи сочиняю.
Семь тридцать девять.
Слышу на улице
мать-перемать.
Жена проснулась внезапно.
Семь сорок.
Значит, время пришло
танцевать.

Трехногое

Мачеха купила для девочки
фашистское фортепиано,
целых три педали, хоть ноги
у девочки только две.

Борис Херсонский

У фашистских фортепьян,
как известно, по три педали.
Девочкам нормальным для них
не хватает ног.
Девочек с тремя ногами
вы где-то видали?
Я не видел, но за евро
взглянуть бы мог.
А в фашистских машинах
по три педали тоже.
Кто не знает, что делать, –
третью ногу пришей,
А не то постовой остановит
с суровою рожей,
Посчитает ноги и сразу
в кутузку взашей.
Нипадецки пишу я, поскольку
воюю с врагами,
Но мысль озарила в один
из творческих дней,
Если печатать на клавиатуре
тремя руками,
То строчки могли б оказаться
еще длинней.

Арифметическое

Мы вместе пили, мы вместе
ели,
Но согласись, мон амур,
Что два поэта в одной
постели –
Все-таки чересчур.

Марина Бородицкая

С нами не справиться бедной
Музе,
Но согласись, ми амор,
Двести поэтов в одном
союзе –
Все-таки перебор.