Братство Стругацких

Ант Скаландис. Братья Стругацкие. – М.: АСТ, 2008. – 704 с.

Мир братьев Стругацких – целая вселенная, обустроенная благодаря их фантазии. Американская энциклопедия SF однажды назвала этих писателей внутренними эмигрантами – имея в виду многолетнее духовное противостояние административно-командной системе. Но, пожалуй, это мы, их благодарные читатели, в течение многих лет «развитого социализма» имели возможность эмигрировать в миры будущего, созданного воображением знаменитых фантастов.

Автор книги «Братья Стругацкие» – московский писатель Ант Скаландис (он же – Антон Молчанов) – из сегодняшнего далека знает о своих героях если не все, то почти все. Биографического материала хватит на десяток томов. Осталось только разложить собранное по полочкам и грамотно изложить в более или менее хронологической последовательности, не углубляясь в филологические дебри.

Автору удалось не все. Порой обильный материал подминал под себя исследователя и вел за собой – там, где эмпирика нуждалась в систематизации. Потому-то иногда книга напоминает склад артефактов: бок о бок громоздятся и ценности, и черепки, и тайны, не предназначенные для любопытствующих. Когда автор будет готовить книгу ко второму изданию (а оно обязательно свершится – первое не залежалось на книжных прилавках), ему надо будет уплотнить материал и, в частности, свести к минимуму подробности непростой личной жизни молодого Аркадия Натановича. И уж, конечно, выполоть из текста всю литературщину – пусть беллетрист Скаландис умрет в биографе Скаландисе...

Неизвестный фэн сфотографировал писателей в Комарово. Фото из архива братьев Стругацких

Однако отдадим должное автору: на тех страницах, где он сумел обуздать материал, читатель может без помех следить за уникальнейшим процессом творческой и человеческой эволюции фантастов. Повествование выстроено в хронологическом порядке, так что читатель становится свидетелем духовного роста авторов – от «Страны багровых туч» до «Града обреченного». Молодые, веселые и еще не очень литературно умелые парни, искренне разделяющие догматы Страны Победившего Всех Социализма, романтики-идеалисты, искренние адепты Светлого Коммунистического Будущего (время «Страны Багровых туч» и «Стажеров»), превращались в печальных реалистов (время «Улитки на склоне», «Гадких лебедей» и «Града обреченного»), преодолевающих тернии и постепенно с горечью осознающих, что их Мир Полдня – без донов Рэб, Камноедовых, Домарощинеров, Шершней и прочего опасного паноптикума – недостижимая утопия.

Скаландис дает слово друзьям, родным, читателям, коллегам и единомышленникам, поклонникам Стругацких, цитирует редкие документы, в том числе и политические доносы на своих героев, и в ответ не боится назвать негодяя негодяем. В подробностях рассказано, например, о том, какой кровью далась публикация книжного издания одной из самых знаменитых вещей фантастов – повести «Пикник на обочине». Напомним, что в журнале «Аврора» произведение вышло в 72-м, зато авторский сборник «Неназначенные встречи» (частью которого стал «Пикник...») появился в 80-м, в результате борьбы с издательством «Молодая гвардия». «Авторы победили, – писал Борис Стругацкий. – Это был один из редчайших случаев в истории советского книгоиздательства┘ Восемь лет. Четырнадцать писем в «большой» и «малый» ЦК. Двести унизительных исправлений текста. Не поддающееся никакому учету количество на пустяки растраченной нервной энергии... Да, авторы победили, ничего не скажешь. Но это была пиррова победа».

О феномене Стругацких написано уже немало – и толкового, и вздорного. В застойные годы критики, доброжелательно настроенные к фантастам, старались представить авторов лояльными к режиму, в то время как критики охранительного толка «сигнализировали» об антисоветских мотивах в книгах писателей. В первые перестроечные годы вектор резко поменял направление: поклонники Стругацких стали записывать своих любимых авторов в этаких матерых антисоветчиков, а недоброжелатели поспешили вывалить на братьев-фантастов обвинения в потворстве проклятому коммунистическому строю.

Скаландис-биограф, опираясь на документы и мемуары, счастливо избегает крайностей. По его мнению, писатели не являлись ни ярыми диссидентами, ни уж тем более оплотом правящего режима – несмотря на неизменное присутствие слов «коммунист» и «коммунар» в их романах о светлом завтра. Писатели просто-напросто старались честно, не роняя себя, существовать в заданных условиях и выжимали максимум из тех немногих степеней свободы, которые им в данный момент предоставляло Гомеостатическое Мироздание. Много это или мало – оставляем судить читателю.