Борис Минаев Еврипид «Медея». Софокл «Царь Эдип». Эсхил «Трагедии». Гофман «Повелитель блох». Бальзак «Философские тетради».
Это не список литературы для студента первого курса гуманитарного факультета. Не издательский план и не заявка книжного магазина. Это – список аудиокниг, которые заказала нам наша знакомая, взрослый, профессионально состоявшийся, безумно занятой человек, проживающая последние восемнадцать лет в Государстве Израиль.
За последние месяцы я прочел несколько кусков из разных произведений в жанре фикшн и нон-фикшн, видел спектакли и фильмы, слушал божественную музыку, но большего культурного шока, чем этот список, я так и не пережил.
***
Культурное это явление (аудио-книги) возникло довольно странным образом – дело в том, что женщины (современные городские образованные дамы) ну очень любят читать. А читать-то им стало некогда, потому что огромную часть своей жизни они проводят нынче за рулем. В пробках.
Не знаю, кто был тот первый гениальный маркетолог, который угадал с этим социальным заказом, но не прошло и двух-трех лет, как производство аудиокниг стало огромным и прибыльным бизнесом. Чехова, Тургенева, Бунина, Булгакова, Мопассана и Гофмана, Пелевина и Марину Цветаеву сегодня бурно начитывают под музыку не просто актеры, а самые знаменитые актеры, и затем носители эти (в основном в формате MP-3) копируют целые фабрики и продают целые фирмы, а затем они попадают ровно туда, куда и должны были попасть – в машину.
К современным образованным городским дамам, которые┘ Но это я уже говорил.
Собственно, тут описание нового социального феномена можно было бы и закончить, если бы не одно интересное обстоятельство.
***
Книга, пересаженная в этот контекст, становится ДРУГОЙ.
Каждый, кто когда-либо слышал аудиокнигу, кто вздрагивал от непривычно звучащих знакомых слов и пассажей, понимает, о чем я говорю.
Простая (я бы сказал, примитивная) идея о контексте, который важен не меньше самого текста, в случае с аудиокнигой становится глубокой, как колодец.
Мне дали послушать новую работу творцов этого формата – композицию «У Бога нет препятствий для любви», где Сергей Чонишвили, очень известный, знаменитый актер Ленкома, и Елена Чернышова, замечательная (правда, замечательная) исполнительница русских романсов и актриса, читают стихотворения и фрагменты фантазии Тургенева «Призраки» вперемешку с душещипательными романсами ХIХ века: «Только раз», «Не уходи, побудь со мною», «Не уезжай ты, мой голубчик», «Мы только знакомы», «Отцвели хризантемы», «Утро туманное» и так далее.
┘Аудиокнигу я слушал впервые в жизни. На машине я не езжу, к классике прибегаю редко – современное успеть бы хоть пролистать. Да и вообще. Занятой я человек, как говорится. Не до того.
Оказалось, зря. Первое, что бросилось в глаза, вернее, в уши, конечно, – сведение двух абсолютно разных стилистических рядов: изысканной и сложной авторской речи Тургенева и романсов, которые пели под гитарку люди, далеко не столь образованные, как он. Сведение лирики дворянской и мещанской, разночинной. Парадоксальное сведение.
Для современного слушателя – вряд ли заметное.
Романсовая классика, похожая на надушенный платок, залитый девичьими слезами (только платку этому – больше ста лет!), загустевшая, как мед, лирика, ставшая номером в концерте, страницей в антологии – и тут же абсолютно живая, всегда неожиданная речь Тургенева («жесткая прохлада росы», бр-р-р, озноб прошибает), вдруг обретают единство в голосах актера и актрисы.
Это – пространство забытых чувств. Ну не чувствуют сейчас так люди. Не могут.
И оттого пошлости в этом сочетании нет. А что есть? Чтобы понять – надо представить контекст, в котором звучит композиция. Не передача по радио на кухне (хотя жанр абсолютно в духе старого советского радио), не классический фрагмент в праздничном концерте к Дню железнодорожника – нет. Ночь. Машина, пробка, фонари, снег, реклама, мобильные звонки, мегаполис, одинокая женщина или одинокий мужчина в герметичной коробке джипа или седана.
Это – для одиноких, и только для них. Для очень одиноких и очень уставших. Циничных и жестких людей. Именно они – нынешние потребители той избыточной, цветистой, горячечной лирики усадеб и садов, хризантем и ночных признаний, которая была непременным атрибутом юности русского человека в ХIХ и в ХХ веках, непременным атрибутом его общения, его контакта с миром. Да, мещанским, да, вульгарным атрибутом, но все же непременным, как вода или водка. Теперь это стало атрибутом одиночества, разобщения. Никто никому этого уже не споет и не скажет. Но послушать еще можно. Нужно.
Нужно, чтобы, извините, не умереть от этого бесконечного одиночества.
Не знаю, будет ли так уж успешна эта старомодная пластинка, но прочитал я ее (услышал) именно таким образом.
Другой подобный пример: «Темные аллеи» Бунина в исполнении Аллы Демидовой. Великая русская актриса. Великий русский писатель. (Серия «Школьная хрестоматия: литература»).
Но вот дело дошло до первой же по-настоящему откровенной, сексуальной сцены (эх, везет же нынешним школьникам, не ценят они этого) – и вдруг стало понятно: рассказы-то сугубо мужские.
А читает женщина.
Другой взгляд.
Другая интонация.
***
Если бы Бунин знал, как изощряются на этом поле современные литераторы, до каких подробностей доходят, в каком преломлении все это звучит сейчас – не знаю┘ Стал бы он вообще┘ Да нет, стал бы, конечно, какое ему было дело до нас, нынешних. Но в нынешних описаниях – увы, нет, как и не было, женского взгляда и женской стороны вопроса, а в звучащем Бунине – этот женский взгляд вдруг проявился. И именно благодаря исполнению.
И пусть электронная музыка добавляет текстам ненужной инфернальности, заунывности, погружает ее в слишком уж понятную упаковку – не важно.
Слово защищает себя. Слово вылезает из привычного контекста. Из всех упаковок.
***
Размывание текста в компьютере, в медиарынке, разжижение литературы как таковой обретают ответ в аудиокниге, и ответ точный, как ни странно, в абсолютно потребительском, даже немного стыдном продукте, предназначенном вроде бы только для машины.
Машина – та самая коробочка, откуда уже не выскочить, не выбраться, затребовала слово обратно. В первозданном виде. В виде нового, обновленного слова.
По-новому звучащего.
***
Машину покупать ради этого дела я, конечно, не буду.
Но отметинку сделаю – культура совершает порой странные вещи сама с собой.
