Николай Мельников Ивлин Во. Насмешник. / Пер. с англ. В.Минушина. - М.: Вагриус, 2005, 384 с.
Ивлин Во (1903-1966) - один из тех широко читаемых и почитаемых у нас на Руси английских писателей, о чьей жизни известно не слишком много. Из куцых предисловий к советским и постсоветским изданиям знаменитого автора можно было, конечно же, выудить кое-какую информацию и вычленить костяк его житейской биографии: родился-учился-женился-развелся-писал-путешествовал-снова женился-воевал и т.п. Но вот что касается, так сказать, сюжетного мяса - незначительных на первый взгляд происшествий, повлиявших на его мировоззрение; людей, послуживших прообразами литературных героев; переживаний и впечатлений, преломленных затем в магическом кристалле искусства, - тех драгоценных подробностей жизненного пути, без которых невозможно представить более или менее цельный образ любого художника, - с этим до последнего времени дела обстояли неважно.
С выходом вагриусовского сборника, основу которого составила автобиографическая книга "Недоучка" (1964), у российских ивлинвоманов появилась возможность, что называется, из первых рук почерпнуть сведения о детских и юношеских годах писателя, словно в романе воспитания прошедшего все положенные стадии: розовое детство в родительском гнездышке - "райское время - теплое, светлое, безоблачное и совершенно лишенное каких-либо особых событий, когда я жил, радостно повинуясь законам, установленным двумя обожаемыми божествами, няней и матерью"; суровое отрочество, когда домашний "мир уединения и любви" сменяется заточением в Лэнсингской частной школе, где "царил не дух свободной Спарты, а дух некоего осажденного, морально разложившегося и забытого гарнизона"; и наконец, развеселые годы студенческой вольницы, заполненные кутежами и проказами.
Правда, мемуарист не слишком часто балует читателей откровениями личного характера. Автобиографический материал подобран так, чтобы наше внимание сосредоточилось на окружении юного Во и на реалиях внешнего мира, запечатлевшихся в его сознании. Патриархальная идиллия лондонского пригорода, старый дом тетушек, сохранивший аромат викторианской эпохи, скучные дортуары закрытой школы, замкнутый мирок студенческой общины Хартфорд-колледжа - обо всем этом рассказывается в отстраненно беспристрастной манере, лишь изредка окрашенной элегической грустью: когда пожилой мемуарист с прустианско-бунинско-набоковской ностальгией воскрешает запавшие в душу зрительные, осязательные и слуховые впечатления детства, будь то симфония запахов в доме тетушек - "там вечно присутствовал неистребимый запах газа, масла для ламп, плесени и фруктов; в одной части дома пахло запущенной церковью, в другой - людным базаром", или глупый стишок о пуделе, выпившем молоко, который вдалбливала ему учительница немецкого.
Впрочем, себя в прошлом автор описывает без тени сентиментального самолюбования, более того, порой ужасается, вспоминая о том, каким "самодовольным, бессердечным и осмотрительно злобным" был школьник с девчоночьим именем Ивлин: "Мы не были хулиганами в старомодном смысле этого слова, то есть теми, кто жесток по отношению к слабым. С младшими мы вели себя как благосклонные феодалы. Но одногодков и непосредственное начальство из их числа преследовали, как небольшая свора собак".
Не многим лучше вел себя Ивлин Во и будучи студентом Оксфорда (об этом времени рассказывается в главе, красноречиво озаглавленной "Ни от чего не отрекаюсь"). Мало того, что он влезал в долги и проводил время в бесконечных попойках, так он еще хамил начальству. Кому-то из студентов взбрело в голову, что декан Хартфорд-колледжа грешит зоофилией ("удовлетворяется с собаками"), и вот юный Во вместе с приятелем стал по ночам лаять под окнами деканского дома; в другой раз Во явился "тепленьким" на устроенный злосчастным деканом официальный обед и для полноты впечатления попытался спеть негритянский спиричуэл.
Неудивительно, что будущий классик с треском провалил экзамены и окончил Оксфорд с позорным дипломом третьей степени - без каких-либо перспектив на успешную карьеру.
К сожалению, автобиография доводится лишь до 1925 года: нам остается лишь домысливать, как и почему произошло чудесное перерождение лоботряса и забубенного пьяницы в одного из лучших английских прозаиков ХХ века.
В нагрузку к "Недоучке" прилагаются путевые очерки "Турист в Африке" (1960), изготовленные по заказу пароходной компании "Union Castle Line", которая отвалила писателю две тысячи фунтов и обеспечила халявный двухмесячный круиз: Генуя-Порт Саид-Аден-Момбасса-Занзибар-Дар-эс-Салам-Танганьика-Ндола-Солсбери (тот, что в Зимбабве, разумеется)-Кейптаун-Саутгемптон.
Книга, представляющая собой наспех обработанные дневниковые записи января-марта 1959 года, написана вялым пером отяжелевшего, усталого, не очень здорового человека, потерявшего вкус к приключениям и едва ли не через силу обозревающего достопримечательности Центральной и Восточной Африки. "Безжизненная, раскаленная дорога, то и дело пересекающая железнодорожную ветку. Ничего интересного по сторонам"; "монотонный безлюдный пейзаж за окнами машины навевал скуку" - такого рода увлекательные наблюдения, разбавленные взятыми из вторых рук историко-этнографическими сведениями, в конце концов навевают скуку и на читателя. А бесстыжие панегирики благодетельной пароходной компании, так же как и настойчивые рекомендации посетить тот или иной национальный парк, придают путевым заметкам сходство с безнадежно устаревшим, а потому и бессмысленным рекламным буклетом, изданным департаментом по развитию туризма.
