Был ли то знак судьбы или просто совпадение, не знаю, но факт остается фактом - в тот день мне выпало дежурить у знамени. "Пост номер один" располагался возле лестницы, между помещением для офицеров и учебными классами. Где-то часам к одиннадцати возникло нездоровое оживление, офицеры то и дело бегали мимо меня из классов в учительскую. Глядя на их броуновское движение и встревоженные лица, я понял - либо Сам помер, либо война. Надо заметить, что в то время перспектива войны рассматривалась как неизбежная, но неопределенно удаленная во времени, точно так же, как и смерть Самого. Поэтому оба события оценивались как равновероятные. Потом прояснилось, что в 12 часов будет Правительственное Сообщение, а еще потом прояснилось все.
Понятно, что к смерти Самого мы отнеслись иронически - "мяса нет и масла нет - на х┘ нужен этот дед". Мы отправились в общагу, прикупили водки, и Отведав Изрядно, вопили из окон редким прохожим: "Король умер - да здравствует Король!" Впоследствии выяснилось, однако, что Король умер весь без остатка.
Назавтра было комсомольское собрание, и, на наш похмельный взгляд, особо комично выглядела одна квадратно-гнездовая активистка, которая, сообщая о смерти "Дорогого Леонида Ильича", искренне расплакалась. Теперь-то я понимаю, что она была поумнее нас и, пожалуй, тогда стоило раз в жизни всплакнуть.
По обстоятельствам его захоронения и жизни, он должен бы вставать в эту ночь. В сером парадном кителе и фуражке с ярким околышем должен он мелкими старческими шагами выходить на брусчатку Красной площади и, жуя бессильными губами, звать нас к себе, желая каждого обнять, троекратно поцеловать, по-отечески расспросить о Достигнутом и, может, даже дать небольшую медальку. Но мы, благодаря его усилиям самое образованное в мире поколение, не слышим, мы далеко - мы изменили ему. Продали шпагу свою. Долго стоит Леонид Ильич поджидая, и никто не приходит к нему. Затем заря красит нежным цветом стены с цирковым флагом над ними, и он, махнувши рукою, уходит назад все тем же старческим мелким шагом.