Андрей Ваганов
Бернд Бишоф: 'Клиент, пользователь ИТ-услуг, ждет того, чтобы компьютерная инфраструктура приносила пользу бизнесу'.
Фото Фреда Гринберга (НГ-фото)
– Господин Бишоф, какова, по вашим оценкам, первая реакция мирового рынка ПК на недавнее появление нового глобального брэнда от вашей компании – ESPRIMO? Можно ли уже сейчас говорить о каких-то результатах этого маркетингового хода?
═
– Главная причина появления ESPRIMO заключается в том, что нам нужен был один глобальный брэнд для всех настольных систем независимо от того, представлены ли они в США, в Японии или в Европе. Например, слово SCENIC, предыдущее название линейки наших настольных рабочих станций, нехорошо звучит по-японски. Поэтому мы искали новое имя и решили, что ESPRIMO будет в самый раз.
═
– Что стоила эта акция, какие средства были вложены в рэбрендинг?
═
– Какой-то специальной рекламной кампании в связи с этим не было, поэтому и обошлось все это недорого. Очень было важно – коммуникация с нашими глобальными партнерами, такими, как Даймлер-Крайслер или Siemens: мы проинформировали их, что они теперь могут получать наши ПК под единым брэндом, независимо от того – собираются они это сделать в Соединенных Штатах, Японии или где-нибудь еще. Но я должен подчеркнуть, что ключевой брэнд у нас по-прежнему Fujitsu Siemens Computers.
═
– Совсем недавно легендарная американская компьютерная корпорация Apple объявила о намерении отказаться от многолетней практики использования процессоров IBM и перейти на микрочипы Intel. В то же время в марте этого года появилась информация, что Fujitsu Siemens Computers намеривается использовать в своих ноутбуках категории thin-and-light («тонкий и легкий») новый процессор от компании Advanced Micro Devices (AMD) – Turion 64. Каковы основные причины, заставившие возглавляемую вами компанию пойти на такой шаг? Ведь, по самым скромным оценкам, интеловские процессоры занимают сегодня около 80% этого рынка.
═
– В ноутбуках AMILO мы используем процессоры AMD уже три года. И в Германии и Франции на эти продукты очень большой спрос. Сейчас ситуация такая, что машины на основе процессоров AMD востребованы потребителями, в частности в правительственных структурах. В прошлом году мы продали 60 тысяч десктопов с процессорами от AMD.
В России Intel доминирует. Но в Европе ситуация другая, и многие заказчики хотят получить оборудование, созданное на базе процессоров AMD. И, в общем-то, важно иметь продукты и для тех 20 процентов потребителей, которые не входят в «интеловское» большинство. Для нас самое главное, чтобы наши клиенты были удовлетворены, чтобы они были заинтересованы работать с нами в течение долгого срока. То есть мы ориентированы на потребности покупателя и поэтому любим и Intel и AMD.
═
– В постоянно тлеющем споре между Intel и AMD, между концепцией поставки соответственно решений на основе готовой платформы и отдельных компонентов, что ближе для Fujitsu Siemens Computers?
═
– С Intel ситуация такая, что нужны все время новые чипсеты. С AMD дело обстоит попроще. Но не это было причиной того, что мы работаем не только с интеловскими платформами, но и с процессорами от AMD. Главная причина – желание наших покупателей.
С другой стороны, у Intel ведь не одна платформа, все они разные. Поэтому говорить, что платформенный подход лишает производителей оборудования возможности маневра, тоже нельзя. Тем не менее каждый раз, когда Intel выводит на рынок новый процессор, нужен и новый чипсет.
═
– Мировая тенденция сегодня – вынос производств в страны Юго-Восточной Азии. Fujitsu Siemens Computers, наоборот, всегда подчеркивает, что делает ставку на производство именно в Европе, в ФРГ – на заводе в Аугсбурге. Какие преимущества для бизнеса дает такое позиционирование?
═
– Стоимость трудозатрат на производство одного ПК в Аугсбурге – 9,5 евро. В Китае этот показатель мог бы составить, скажем, 50 центов. Но дальше вы должны потратить деньги на то, чтобы самолетом привезти эту продукцию из Китая в Европу. Стоимость перевозки составляет 10 евро. Ну и что? Если учесть, что наш рынок продаж – это регион EMEA (Европа, Ближний Восток и Африка), преимущества такой организации производства становятся очевидны. Собственно, поэтому мы и размещаем наше производство в ФРГ; продавали бы в Китае – там бы и производили. Например, компьютеры для России мы производим в России, на заводе «Квант» в Зеленограде.
Дополнительные существенные преимущества нашего производства в Германии – высокое качество, возможность быстрого применения инноваций, отличная транспортная сеть и, следовательно, возможность отгрузки продукции в течение одного дня. Кроме того, очень важна для работы предприятия организация цепочки поставок; у нас в Германии эта организация поставок блестящая, отлично управляемая. Для того чтобы производство было успешным, это даже важнее, чем все остальное.
═
– В связи с этим какие перспективы вы видите для вашего бизнеса в нашей стране?
═
– У нас очень большой заказ для АО «Российские железные дороги». Но сейчас мы стали работать не только для железнодорожников, но и для каналов продаж. За последний квартал мы изготовили на «Кванте» 15 тысяч ПК.
В течение ближайших трех лет мы планируем, что Россия выйдет по объемам продаж на третье место в компании. Связано это с тем, что в вашей стране очень активно развивается бизнес. И основные наши вложения в развитие бизнеса – в Восточную Европу, в Россию, меньше – в Ближний Восток и Африку. Нет смысла активно развивать европейский рынок – он уже достаточно стабильный. А в России рынок развивается очень бурно. Поэтому главная цель моего визита в Россию – встретиться с нашими клиентами, пообщаться с сотрудниками российского отделения FSC, посмотреть, как здесь развивается бизнес.
═
– И все-таки как вы оцениваете ситуацию на европейском ИТ-рынке: какие сектора наиболее сильно прогрессируют, какие испытывают стагнацию? Можно ли проводить какие-то сравнения с ситуацией в нашей стране?
═
– По большому счету разницы практически нет никакой. Основная тенденция и в Европе, и в России одна: клиент, пользователь ИТ-услуг, ждет того, чтобы компьютерная инфраструктура приносила пользу бизнесу. Поэтому мы и предложили концепцию динамических центров обработки данных (Dynamic Data Center). У разных компаний это называется по-разному; у нас это динамические data-центры, усиленные концепцией TRIOLE. Это продукты, решения, оборудование, которые предоставляют пользователю возможность виртуализации, автоматизации и интеграции для конечного пользователя.
Три года назад вместе с компанией SAP мы разработали программно-аппаратное решение для нашего серверного проекта FlexFrame. Суть его в том, что каждый сервер приложений может работать с каждым программным приложением. Этот подход принципиально отличается от работы с решениями для бизнес-вычислений, поставляемыми SAP. В итоге использование аппаратных средств возрастает до 80% вместо 25–30% в традиционной модели. То есть это означает, что, используя в два раза меньше оборудования, мы можем работать с тем же объемом данных. В итоге получаем центр обработки данных, который 24 часа в сутки загружен на 95%. Кстати, уже и в России мы имеем две инсталляции такой системы и на подходе как минимум еще пять. Для старта – это очень неплохо.
И вторая тенденция, общая и для Европы, и для России, – мобильность. В Европе вообще 50% сотрудников компаний так или иначе используют в своей работе мобильные решения. В прошлом году, например, очень много тестировалось мобильных решений на уровне государственных органов. В этом году они уже применены. А поскольку у нас опыт в мобильности большой, – причем я говорю даже не о продуктах, а о мобильных решениях для отдельных отраслей, – показатели роста бизнеса Fujitsu Siemens Computers даже выше, чем в среднем по европейскому рынку.
Европа сегодня не отстает от США и Японии по темпам развития ИТ-технологий. Хотя разрыв еще остается: в Европе 50% населения имеют доступ в Интернет, а в США – две трети. Но еще несколько лет назад разрыв был более значительным. Существует также разрыв между Европой и США в использовании ИТ в бизнесе. Последние четыре года в Старом Свете больших вложений в ИТ-бизнес не было, рынок сокращался.
Это, кстати, не касается российского рынка, который, повторяю, развивается стремительно. В Европе рынок растет, но на 1–2%. Другая ситуация в Восточной Европе, там рост – 10–12%. А вот в России и на Ближнем Востоке рост значительный – порядка 20%. Именно поэтому в России и на Ближнем Востоке мы готовы инвестировать в людей, а в Германии и Европе мы добиваемся прироста за счет интенсификации нашего труда, но не расширяемся. С другой стороны, в прошлом году у нас был колоссальный рост в Европе – на 14%. Это при том, что средний рост по ИТ-рынку в Европе составил 1,2%.
═
– В последнее время в доходах российских ИТ-компаний отмечается увеличение доли ИТ-консалтинга, оказания услуг системной интеграции. Насколько эта тенденция актуальна для европейского рынка в целом и для Fujitsu Siemens Computers в частности?
═
– Картина одинакова во всем мире – и в Западной, и в Восточной Европе, стандарт один. Вообще-то наша стратегия сконцентрирована на партнерах, на развитии каналов продаж. Мы не собираемся сами значительно увеличивать долю системной интеграции в общем объеме нашего бизнеса. Но мы собираемся это делать совместно с нашими глобальными партнерами – такими компаниями, как SBS (Siemens Business Services), BearingPoint, T-Systems, нашими локальными европейскими интеграторами. Кроме того, безусловно, интеграция входит в концепцию TRIOLE составной частью, хотя собственно программными решениями для конкретных бизнес-процессов мы не занимаемся.
