Рукою Лермонтова

Поэт, романтик, ветеран боевых действий на Кавказе.  Петр Заболоцкий. Портрет поэта Михаила Юрьевича Лермонтова. 1837. ГТГ

15 октября исполняется 210 лет со дня рождения Михаила Лермонтова (1814–1841; кстати, в следующем номере будет опубликована подборка стихотворений Виктора Коллегорского, посвященная Лермонтову). Но наш сегодняшний разговор не о стихах. Согласно установленному порядку, на всем протяжении экспедиции (операции «по усмирению горцев») специально выделенный офицер помимо основных обязанностей вел «Журнал военных действий», куда ежедневно записывал точным и лаконичным образом все происходящее, а именно:

– названия и номера воинских частей, участвующих в экспедиции;

– состояние вооружения, провианта и фуража;

– названия деревень (аулов) и особенности местности по пути

следования отряда: реки, леса, овраги, горы;

– действия отряда с указанием фамилий, воинских званий и титулов

военачальников;

– действия неприятеля;

– потери со стороны неприятеля;

– потери со стороны отряда;

– фамилии отличившихся в деле офицеров и младших чинов для представления их к наградам…

Вполне возможно, что «Журнал военных действий» в экспедиции 6–17 июля 1840 года генерал-лейтенант Аполлон Галафеев (1793–1853) доверил вести прикомандированному к его штабу поручику Лермонтову. Записи делались от лица командира, так что имя офицера-«летописца» нигде не указывалось. Тем не менее есть высокая вероятность того, что им был именно Лермонтов – участник экспедиции, образованный и смелый молодой офицер, постоянно находившийся в контакте с Галафеевым; исполнявший его поручения на разных участках передвижения, разведки, боя, то есть детально осведомленный о ситуации и ее развитии. В отличие от весельчака великого князя Михаила Павловича, который обещал, что если поэт начнет отдавать команды на плацу в стихах, то продолжит это делать на гауптвахте, Галафеев – в душе покровитель искусств – мог доверить Лермонтову серьезное дело без опасений по поводу того, в каком жанре будет вестись журнал: не онегинской ли строфой? О ту пору в Петербурге уже вышел первым изданием роман «Герой нашего времени», так что потенциальный автор «Журнала военных действий» вполне овладел и русской прозой. Художественной прозой. Включавшей в частном случае и профессиональную лексику военных реляций. Верим, что читаем отчет, написанный рукою Лермонтова – беспристрастного летописца одной из экспедиций 1840 года.

Просим прощения за очень длинную цитату, но, думается, что в дни 210-летия поэта и воина важно и нужно вспомнить не только его стихи, драматургию и прозу, но и его боевой опыт. «Журнал военных действий» подходит для этого как нельзя лучше. Даже если и не Лермонтов его вел (или вел не только он один). Итак, «Действия отряда под начальством генер.-лейт. Галафеева на левом фланге Кавказской линии в 1840 году (Извлечения из «Журнала военных действий» с 6 по11 июля 1840 года):

«6 июля. Отряд в составе двух баталионов пехотного Его Светлости, одного баталиона Мингрельского и трех баталионов Куринского егерского полков, двух рот сапер, при 8-ми легких и 6-ти горных орудиях, двух полков Донских казаков, № 37 и 39-го и сотни Моздокского линейного казачьего полка, с 10-дневным провиантом и с полкомплектом запасных артиллерийских снарядов, выступив из лагеря при крепости Грозной, переправился с рассветом по мосту через реку Сунжу и взял направление через ущелье Хан-Калу на деревню Большой Чечень…

Когда Лермонтов был на фронте, в Петербурге уже вышел роман «Герой нашего времени».  Кадр из фильма «Герой нашего времени». 1965

Дошед до деревни Большой Чечень, оставленный жителями, и после сделанного там привала, отряд, предав селение это со значительными садами пламени, двинулся далее к деревне Дуду-Юрт.

В то же время истреблены казаками близлежащие засеянные поля.

Войска прибыли к вечеру благополучно в Дуду-Юрт и расположились там лагерем для ночлега.

7 июля. Отряд, сжегши деревню Дуду-Юрт, следовал далее через деревню Большую Атагу к деревне Чах-Гери…

Близ деревни Большого Атага малые неприятельские партии начали обеспокаивать передовую и левую цепь, но авангардными линейными казаками при содействии огня артиллерии и цепи принуждены скрыться на правом берегу Аргуна. В то же время другие партии старались вредить арьергарду, но так же линейными казаками и огнем артиллерии были рассеяны.

Подходя к деревне Чах-Гери и заметив, что селение это занято значительным числом неприятелей, я остановил следование главной колонны и арьергарда и приказал командующему авангардом полковнику барону Врангелю вытеснить неприятеля. Полковник Врангель исполнил это приказание самым удачным образом…

Между тем значительные партии чеченцев с правого берега реки Аргуна старались препятствовать нам брать воду, но поражаемые огнем 4-х горных орудий, поставленных на левом возвышенном берегу… принуждены были удалиться, потерпев значительную потерю.

…Желая дать отдых кавалерии, которая… в этот день была занята истреблением засеянных полей до самого Аргунского ущелья… я решился переночевать в Чах-Гери.

8 июля. Отряд выступил с рассветом из деревни Чах-Гери… В начале движения толпы неприятелей высыпали из лесу и стали обеспокаивать левую цепь главной колонны, но полковник князь Белосельский-Белозерский с тремя сотнями казаков перешел влево, бросился на них в атаку и оттеснил обратно в лес.

Подойдя к Гойтинскому лесу, авангард был усилен еще двумя полевыми орудиями. При приближении войск, заметив, что деревня Апшатой-Гойта, находящаяся у самого входа в Гойтинский лес, занята неприятельскими партиями, я приказал полковнику Фрейтагу обстреливать как эту деревню, так и самый лес, и после нескольких выстрелов поручил… выгнать неприятеля из деревни. Деревня мгновенно была занята и неприятель выбит из оной штыками. Между тем авангард, обстреливая лес, дошел без сопротивления до канавы, перерезывающей оный и, как мост был разрушен, то саперы занялись устройством другого. Незначительная перестрелка с боков главной колонны, совершенное молчание впереди авангарда не заставляли подозревать присутствия неприятеля в значительных силах…

9 июля. Войска дневали в лагере при Урус-Мартани. Чтобы воспользоваться этой дневкой, я утром послал восемь сотен донских казаков при двух конно-казачьих орудиях для истребления полей и сожжения деревни Таиб; 2-й баталион Куринского егерского полка… послан по правому берегу реки Мартана, как для окончательного истребления деревни Урус-Мартана, так и для поддержания в случае надобности отряда… Войска, исполнив без всякой потери это поручение, благополучно возвратились в лагерь. К вечеру на равнину между деревнями Урус-Мартан и Гажи-Рошни высланы были фуражеры и в прикрытие им 1 баталион Куринского егерского полка с двумя орудиями и с двумя сотнями казаков донских. Когда фуражеры заняли отысканные ими места, неприятель стал показываться из опушки близлежащего леса в большом числе. Это заставило меня усилить высланное вперед прикрытие еще 1-м баталионом Его Светлости полка и одною сотнею линейных и одною же донских казаков. Между тем чеченцы, засевшие в балке, которую артиллерия не могла обстреливать, открыли огонь по нашей цепи, прикрывавшей фуражеров. Заметив это, полковник князь Белосельский-Белозерский… показывая вид будто занимается топтанием полей… незаметно подвел казаков к балке и быстро бросился в атаку. Изумленные чеченцы пришли в замешательство и обратились в бегство. Казаки быстро преследовали их и положили 16 тел неприятельских на месте…»