Фантастическое незнание

Лишь тот достоин жизни и свободы, кто, как Фауст, ежедневно отдается труду познания. Эжен Делакруа. Иллюстрация к поэме Иоганна Вольфганга фон Гёте «Фауст». 1828

Мир, в котором мы живем, очень сложен, и наши представления о нем во многом основаны на доверии к авторитетным источникам: науке, религии, экспертам, Википедии, школьным учебникам, заявлениям правительств. Проверить всю полноту и достоверность сведений о мире ни один человек не в силах. Устройства атомных станций, истинные мотивы политиков, причины экономического упадка, закономерности распространения ковида находятся вне зоны контроля простого человека. Между тем хорошо известно, что «авторитетные источники» часто оказываются инструментами злоупотреблений. Отсюда желание обмануть сложность и одним приемом разоблачить систему лжи – например, посмотреть на политику через призму конспирологии. Ведь и показной цинизм, желание приписывать всем политическим акторам самые худшие, низменные мотивы – тоже форма конспирологии, происходящая из желания убрать пелену сложности; цинизм превратил фразу «все не так просто» в иронический символ лицемерия. Цинизм – не только моральный, но и когнитивный жест, а именно акт упрощения. Непонимание всей сложности мира порождает своего рода «недоверие к бытию», что прекрасно демонстрирует фантастическая литература.

Сборник «Новое Будущее» (составитель Сергей Шикарев), куда вошли фантастические рассказы писателей – номинантов и лауреатов литературной премии «Новые Горизонты» (а также других литературных премий), вполне репрезентативно показывает то тревожное, почти невротическое отношение к будущему, которое характерно для современной российской литературы и – сделаем смелое утверждение – для всей мировой или по крайней мере западной культуры. В сюжетах большинства рассказов так или иначе фигурируют некоторые – если не прямо враждебные, то довольно неприятные – тайные силы, от которых герои (а порою и все человечество) находятся в унизительной зависимости, но о которых они не знают – силы ведь тайные. Финалы же рассказов часто сводятся к тому, что страшная правда о «мировой закулисе» выплывает наружу. Или не выплывает, как в рассказе Сергея Жигарева «На грани», в котором участники марсианской экспедиции убивают друг друга.

Уверенность, что «от нас что-то скрывают», приводит к парадоксальному отношению к информационным технологиям. В фантастических произведениях об IT рассказывают нечто, прямо противоположное тому, что мы видим вокруг. В окружающем нас мире технологическая мощь IT делает окружающую реальность все более прозрачной, так что даже доклады разведок разных стран оказываются слитыми в Сеть, но в рассказах, написанных под знаком недоверия к бытию, вся мощь информационных технологий направлена на сокрытие чего-то важного. Например, в рассказе Владимира Березина «Раскладка» Россия будущего изображается подчиненной латинско-католической культуре, и от ее граждан скрывают православное прошлое и кириллический алфавит. В рассказе Рагима Джафарова «Освобождение» от граждан общества победившего бессмертия скрывают, что люди все-таки иногда умирают. В рассказе Шамиля Идиатуллина «Это наша работа» от человечества скрывают, что всем управляют четырехглазые инопланетяне (или мутанты), в конце же оказывается, что главный герой (сюрприз!) – именно такой инопланетянин, только забыл это и лишнюю пару глаз куда-то спрятал. В рассказе Дениса Дробышева «Будь ты проклят, Марс!» от граждан скрывают, что людей, отправляемых на освоение Марса, на самом деле просто убивают.

Современные исследователи будущего: Алексей Сальников, Ольга Брейнингер, Владимир Березин и Сергей Шикарев.  Фото Руслана Ахмерова

На эти литературные ужасы можно взглянуть и оптимистически: пафос этих тревожных рассказов – просветительский. Из рассказов «Нового Будущего» можно сделать и такой вывод: незнание смертельно опасно; выжить и обрести достойное существование можно, только прилагая постоянные усилия по выяснению устройства окружающей реальности, и в особенности – выяснению того, что от нас специально скрывают. Перефразируя слова гётевского Фауста, лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день пытается разгадать загадки этого мира и отдается труду познания.

Информационные технологии – не только важный инструмент познания, но и сами являются загадкой, требующей разгадки. Во-первых, они слишком сложны для неспециалистов, для которых мир виртуальности обретает пугающую автономию; во-вторых, современные системы машинного обучения тем и интересны – или тем и ужасны, – что никто, даже специалисты, не знают, что творится в их электронных мозгах и к каким результатам их привел Deep Learning (глубокое обучение). Этот страх перед ИИ есть и в «Новом Будущем»: в рассказе постоянного автора «НГ-EL» Михаила Гаёхо «Анна» искусственный интеллект, управляя людьми, регулярно убивает женщин, раз за разом разыгрывая финальную сцену «Анны Карениной», и полицейские следователи не могут в этом разобраться, поскольку их действия сами подчинены искусственному интеллекту.

Этой же проблеме посвящен продолжающий традиции Станислава Лема роман польского фантаста Рафала Косика «Чётки». В нем изображен мир, подчиненный системе искусственного интеллекта, которая пытается охранять общественную безопасность, изолируя тех граждан, которые, по ее расчетам, представляют собой потенциальную опасность. Система кажется жестокой и несправедливой, но самое главное – она непонятна, никто не понимает, почему она действует именно так, чем руководствуется. Пытаясь взять систему под контроль, группа программистов хочет разработать интерфейс, который бы дал возможность человеку понять, что в «голове» у нейросети, но искусственный интеллект ревниво оберегает свои тайны, изолируя всех разработчиков. Бунт против искусственного интеллекта оказывается обречен на провал именно потому, что участники сопротивления слишком мало знают, с чем на самом деле имеют дело, и шире – как вообще устроен окружающий мир. Система фальсифицирует и историческую память. Жители того мира думают, что он появился сравнительно недавно – лет 90 назад, между тем как система уже несколько раз «перезагружала» цивилизованное человечество, выжигая вышедший из-под ее «материнской опеки» социум и населяя его новыми жителями. Система уничтожает память о древности – как это описано в «Новой хронологии» Фоменко–Носовского.

Заметим, что фальсификация исторической правды – очень больная для России тема; выяснение своей подлинной истории – часть того жизненно необходимого познания, о котором речь. И фантастика активно разрабатывает эту тему. В романе Виктора Пелевина «S.N.U.F.F.» господствующая элита придумала историю и культуру для угнетенного народа – и, например, лишила его в этой придуманной картине мира человеческого достоинства, объяснив «нижним классам», что они не люди, а орки. Интересен, необычен и глубок по мысли роман-притча Ильи Боровикова «Забвения». В нем описывается страна, пережившая страшную войну и специально отказавшаяся от памяти о ней ради психологического благополучия. Уничтожающие память устройства – важнейшие предметы быта в этой стране, с их помощью избавляются не только от тяжелых исторических, но и любых неприятных воспоминаний вроде подгоревшей яичницы. Страна абсолютной беспечности, инфантильности, отсутствия любых огорчающих или неприятных обстоятельств носит название «Гармония», что, кроме прочего, является еще и намеком на Германию с ее сложной историей проработки исторических грехов – и забвения этих грехов. Мысль Боровикова проста, но требует постоянного повторения: те, кто забывает свои грехи, обречен на их повторение; тот, кто забывает, что сжег яичницу, будет каждый день есть на завтрак горелую яичницу. А страна, которая забыла о своих грехах, будет не знать, что это грехи, и считать их забавой – например, для забавы проводить карательные акции. Вспомним также роман Марии Галиной «Автохтоны», в некотором смысле посвященный самому процессу искажения информации. Персонаж романа пытается и не может проникнуть сквозь пелену городских легенд – их придумывают экскурсоводы для ублажения туристов, их добросовестно косплеят местные жители, некоторые из которых сами пали жертвами веры в сомнительные легенды; главный герой завершает свой путь познания «эпистемологическим цинизмом» – он отказывается что-либо выяснять и в чем-то разбираться, а значит, отказывается и от активного противостояния злу.

Фантастика рассказывает о трудностях, которые стоят на пути познания истины. И перед лицом этих трудностей предлагает выбор: или цинично махнуть рукой, заявив о наступлении эпохи постправды, – либо стать на сторону Фауста. Не уставать узнавать.