Андрей Щербак-Жуков
|
|
Режиссер должен обладать необычным взглядом. |
Но Андрей Житинкин – человек литературе совсем не чуждый. Я-то как раз его постоянно встречаю на всевозможных мероприятиях, связанных с книгами: презентациях, награждениях премиями, на праздничных посиделках в Русском ПЕН-клубе, в конце концов… Кстати, он запросто захаживал на церемонии торжественных вручений литературной премии «Нонконформизм», учрежденной «Независимой газетой». Помню, как-то я даже задумался: ну меня-то заставляет ходить по разным тусовкам журналистская профессия, а он когда успевает ставить свои спектакли? А вот ведь – успевает! И каждый спектакль – событие. За каждым спектаклем угадывается большая предварительная работа. Он ведь не ходит тореными театральными тропами, постоянно находит каких-то неизвестных широкой публике драматургов, даже если ставит, скажем, Теннесси Уильямса, то опять же что-то малоизвестное…
|
|
Секреты мастерства передаются лично. |
Вот и книга его – такое же событие. А тусовки – что? «Иногда я веду богемный образ жизни – люблю хорошую тусовку, компанию, мне нравится проводить время за хорошей водкой и виски – это потом помогает работать. Меня можно часто встретить на различных светских раутах. Хотя вообще-то на тусовках я работаю. Огромное количество контактов, предложений, даже спонсоров возникает именно на тусовке…» Конечно, это только полуправда, а вторая половина правды в том, что кроме разных своих дарований Житинкин еще и обладает несомненным даром человеческого общения. Это заметно уже по книге: он постоянно кого-то цитирует… Тот-то мне рассказал… Та мне призналась…
С Житинкиным приятно разговаривать. Не случайно в его спектаклях часто играют актеры, от которых другие режиссеры отказываются – капризные, требовательные, со сложным характером. Умеет он уговорить.
|
|
Умение общаться – это дар с Дмитрием Дюжевым)... |
И читать его тексты так же приятно. Определить жанр этой книги довольно трудно. Есть тут и воспоминания, и рассказы об актерах и постановках, и классические театральные байки, и довольно точные и тонкие размышления о жизни и искусстве... И все это объединено простым, но довольно оригинальным и очень действенным приемом. Все новеллы – а по отдельности они невелики, есть по несколько страниц, а есть и по полстранички – выстроены в порядке алфавита. «Однажды я случайно уронил свою записную книжку на трюмо и в зеркале обнаружил неожиданную трансформацию. Алфавит раскрытой книжки начинался… не с привычного – от А до Я, а как бы наоборот, с конца – от Я до А. Эта книжка – своего рода ненормальная записная книжка, ее можно (и даже нужно!) читать с любого места, в любом порядке, с любой буквы…» Вот прием вроде простой, а уже сам несет в себе литературную реминисценцию – отсылает в «Хазарскому словарю» Милорада Павича. И все ведь так просто. Не заметили – читайте просто режиссерские заметки. Заметили – улыбнитесь и порадуйтесь своей наблюдательности и эрудиции.
А вот ведь, кажется, в этом и есть квинтэссенция мастерства режиссера – найти простой, но действенный ход, который заставил бы по-иному посмотреть на какие-то уже знакомые вещи. Житинкин рассказывает, что пригласил сыграть в своем спектакле Дмитрия Дюжева, потому что тот понравился ему в роли Космоса в сериале «Бригада». Они даже придумали едва заметную сцену, которой не было в оригинале у драматурга Леонарда Герша: «В спектакле есть сцена ночи любви с главной героиней, где он спрашивает:
– Ну как?
– Это было, это было невероятно, – она ищет слово, – это было… как космос какой-то!»
|
|
Андрей Житинкин. Приключения режиссера.– М: АСТ, 2022. – 320 с.
|
Вот я написал об авторском приеме видеть в обыденном необычное, открыл книгу на случайной странице и читаю: «ХУДОЖНИК – это новый взгляд на старые вещи…» Цитата как будто на заказ.
И начинается эта книга, что очень оправданно, с буквы «Я». Автор подчеркивает личностный подход к каждой из заявленных тем: «Эпигоны», «Хобби», «Успех», «Театр», «Табу», «Стиль», «Секс», «Кредо», «Кошмар», «Игра», «Зло», «Заграница», «Если бы», «Аншлаги», «Актер», «Авторитеты» и др… И тут же: «Яковлев», «Ширвиндт», Фоменко», «Табаков», «Смоктуновский», «Симонов», «Полищук», «Гурченко», «Заворотнюк», «Домогаров», «Дюжев», «Быстрицкая», «Безруков». Это лишь немногие, с кем Житинкин работал и – смотри выше – общался. Тут же и классики: «Уильямс», «Пушкин»…
Есть интересная особенность у того, каким способом Житинкин пишет о своих друзьях и коллегах. Вроде бы он пишет о сложном характере, о склонности к резким поступкам, о каких-то скандалах и конфликтах, но при этом пишет с какой-то мягкостью, добротой, пониманием. Автор глубоко любит и безмерно уважает тех, о ком он пишет. А о тех, кого не любит и не уважает, – не пишет. Вот и получается, что Элина Быстрицкая у него смеется, самые капризные актрисы соглашаются на возрастные роли, красавцы и красавицы иронизируют над собой…
|
|
...А умение посмеяться над собой – искусство. Иллюстрации из книги |
Ну и еще хочется отметить отличное чувство формы. Каждая новелла, каждая самая маленькая миниатюра построена по законам драматургии. Завязка, развитие, кульминация, развязка… И, конечно, яркая ударная кода: «Спектакль каждый раз рождается заново и в конце вечера вновь умирает. Это как солнце – каждое утро восходит, а вечером – падает в море. Может быть, Театр – это вообще часть Природы?»
А вот хорошая книга остается с читателем навсегда… И все-таки… Ой, зря я так редко хожу в театр! Надо бы собраться.
комментарии(0)