Сказки Пушкина написаны во время его наездов в Болдино. Ольга Лобанова. Пушкин. 1998 |
Вопрос – что поменялось за эти годы? Конечно, споры о правомерности использования мата в печати ведутся огромное количество времени и к какому-то определенному результату так и не привели (и скорее всего не приведут). Но с чем, позвольте спросить, связаны эти внезапные всплески глупой и ханжеской цензуры, зачеркнуто, пуританства? Когда еще в юности читали красненький с золотым тиснением том Александра Сергеевича Пушкина, день памяти которого отмечаем 10 февраля, всегда ведь было жутко интересно – а что кроется за загадочными отточиями? И ведь были такие товарищи, которые возмущались и карандашиком подписывали недостающее…
А потом – это уже наступили разгульные 90-е, ветер свободы и всякое такое – можно уже было вволю читать, допустим, «Русский эротический фольклор» в издании «Ладомира», где все было названо своими именами. А иначе, в общем-то, пропал бы смысл издания такой книги. Да и сейчас, собственно, таскаясь по диким сайтам интернета (в тех же соцсетях), можно спокойно отыскать произведения с употреблением обсценной лексики. Весь цимес в том, кто и как ее использует. Талантливые писатели делают это изысканно и виртуозно, неталантливые – пошло и вульгарно. К последним относятся те, про кого пел Майк Науменко в знаменитой песне: «Кто не может связать двух слов, не ввязав между ними ноту «ля»?»
Впрочем, есть время гайки закручивать, есть время – ослаблять. Все подчиняется некоему волновому процессу (даже на анекдотичном уровне, касаемо российских правителей: лысый, волосатый, лысый, волосатый, снова лысый). Цензура, жестокая ли, либеральная ли, существовала во все века. Пушкин был в физическом смысле жертвой Дантеса, а в плане своих произведений – жертвой цензуры, хотя и – высокая честь – его личным цензором был сам император Николай II. Кстати, можно ли сегодня представить, чтобы президент был личным цензором первого в России поэта? Задумаешься. Да и кто, кстати говоря, сегодня этот первый поэт? Про которого правитель мог бы сказать: «Знаешь ли ты, что сегодня я говорил с умнейшим человеком России?»
Так вот, продолжая разговор о цензуре. «Драконили» не только взрослые стихи, но и сказки Пушкина. Впрочем, по-хорошему, сказка – это как раз то художественное пространство, где можно метафорично выразить свое отношение к религии и власти. «Сказка – ложь, да в ней намек,/ добрым молодцам урок!» Эти две последние строки пятой, последней и совсем не детской «Сказки о золотом петушке» были запрещены цензурой, как и несколько других строчек («И кричит: «Кири-ку-ку./ Царствуй, лежа на боку!» и самое крамольное – «но с царями плохо вздорить»).
Переиначить эти строки так и не удалось самому Пушкину, и «Сказка о золотом петушке» долго печаталась просто с пропуском этих «крамольных» мест. Но, в общем-то, если даже и не иметь в виду подобную «крамолу», Пушкин и так довольно ехидно и жестко расправился в сказке с царем:
И в глазах у всей столицы
Петушок спорхнул со спицы,
К колеснице полетел
И царю на темя сел,
Встрепенулся, клюнул в темя
И взвился... и в то же время
С колесницы пал Дадон –
Охнул раз, – и умер он.
«Сказка о золотом петушке» была последней из пяти сказок поэта. И все они были написаны во время трех его наездов в Болдино в 1831–1834 годах, то есть на творческом взлете. Все сказки переписаны набело рукой самого Пушкина, и везде проставлена точно дата окончания (так, для «Золотого петушка» это «Болдино, 20 сент. 1834, 10 ч 33 м»).
А кто сегодня, кстати, первый поэт в России? Ольга Лобанова. Качели. 1998 |
А поп, завидя Балду,
вскакивает,
За попадью прячется,
Со страху корячится.
Балда его тут отыскал,
Отдал оброк, платы
требовать стал.
Бедный поп
Подставил лоб:
С первого щелка
Прыгнул поп до потолка;
Со второго щелка
Лишился поп языка;
А с третьего щелка
Вышибло ум у старика.
Сказки Пушкина (хотя они и не совсем детские) сопровождают нас с младых ногтей. Достаточно вспомнить великую сказочную поэму «Руслан и Людмила». Все это позже претворялось в оперы, балеты, а теперь и в мюзиклы. Но к пяти сказкам следовало бы добавить еще одну. Она была бы первой по времени, но осталась незаконченной еще в 1930-м. Пушкин к ней больше не возвращался, остался только черновик: в нем есть спорные и совсем нечитаемые строчки. Поэтому и в наше время эта сказка (с названием по первой строке либо «Сказка о медведихе») печатается в полных и академических собраниях сочинений, а широкому читателю остается неизвестной. А зря, ибо в этой сказке можно при желании усмотреть некое завуалированное предсказание гибели поэта.
Как весенней теплою порою
Из-под утренней белой
зорюшки,
Что из лесу, из лесу
из дремучего
Выходила медведиха
Со милыми детушками
медвежатами
Погулять, посмотреть, себя показать.
«Вот мудрец перед Дадоном стал и вынул из мешка Золотого петушка». Иван Билибин. Иллюстрация к сказке «Сказка о золотом петушке» |
– Ах вы детушки,
медвежатушки,
Перестаньте играть,
валятися,
Боротися, кувыркатися.
Уж как знать на нас мужик идет.
Становитесь, хоронитесь
за меня.
Уж как я вас мужику не выдам
И сама мужику... выем.
Но все кончилось, увы, печально. Медведиха получила удар рогатиной «повыше пупа, пониже печени» и упала замертво. Зато:
Вот тебе, жена, подарочек,
Что медвежия шуба
в пятьдесят рублев,
А что вот тебе другой
подарочек,
Трои медвежата по пять
рублев.
Дальше медведь-отец узнает о своем горе, места не находит, плачет о своей медведихе. Звери со всего леса сбегаются, чтобы утешить его. И сказка обрывается на перечислении этих гостей на поминках: здесь и волк-дворянин, и белочка-княгинюшка, лисица-подъячиха и целовальник-еж. В них слышны уже говоры народных сказок няни Арины Родионовны. И возникает интересный вопрос – не предвосхитил ли Пушкин свою судьбу в этой медведихе как раз в самом начале нового своего болдинского литературного и семейного взлета и поэтому не стал заканчивать первую свою сказку?
Да уж, сказка ложь, да в ней намек. Где-то намек (на жестоких правителей и священнослужителей), а где-то, возможно, и предсказание…
комментарии(0)